"Миссия" #4: Родина

Название: "Миссия", 4
Слэш, НЦ-17, мелкое миди
Статус: В процессе редактирования и выкладки
Жанр: техно-фэнтези, драма; ХЭ для главного героя будет. Неки.
Авторы:  ankh976, при участии  Le Baiser Du Dragon
Саммари: История жизни и любви студента Неймо из "Нашего общего папы". Он вырос и стал врачом в тропиках.

От авторов: Шестая история из мира нек, сиквел к "Нашему общему папе". Все их можно прочитать по тегу неки.
Посвящается  Kao.Ru,  Sumya и  ***Печальная_лошадь***.

***Родина

Неймо даже обрадовался пришедшему ближе к вечеру Райниху, полюбовался его вдохновенным лицом во время обследований и процедур, концентрирующихся, что неудивительно, в районе задницы. Наверно, эти клизмочки и инъекции действительно помогали, ведь Неймо помнил, какими мучительными были первые недели выхода, а в этот раз он был почти счастлив.
- Тоже мне, нарколог-любитель, - выразил свое одобрение он и нерешительно улыбнулся: Райних, хоть и трепался как обычно, но к нему не обращался, разговаривая сам с собой: "И что же нам изволит сообщить эта сладкая попка?.. Да-а-а, показатели не радуют, и какая же вы, позвольте, после этого попка? Настоящая жопа, я бы сказал..."

Неймо почему-то казалось, что его слова проигнорируют, так и будут общаться с его задницей, но Райних весьма оживился, просиял буквально:
- А, очнулся, спящий скелетище, а мои котята так надеялись, что папа сделает им зомби.
- Какие наглые бандиты...
- Да, все как один, - хвастливо заявил синий кот и показал на столик у кровати: - А ты заметил еду?
- Не хочу есть...

Позже пришла Лисса и принялась кормить его супом-пюре с ложечки, невзирая на слабые возражения. А потом отвела в ванную, где Неймо внезапно застыдился и со словами "я сам, сам" стал вырываться из заботливых рук. Причем в этот момент его посетили воспоминания, как родичи попеременно водят его в туалет, и кормят с рук, и моют мягкой мочалкой... И Дитте, и Лисса, и папа... какой позор, слава богу, зловредный Райних удовлетворялся лечением и хоть на толчке над ним не глумился.

Роботы сменили постель, пока он мылся, и Неймо без сил свалился на нее, жалея, что не дал Лиссе о себе позаботиться, одному было так плохо. На столе лежал комм, но он не осмелился никому звонить, навязывать свое жалкое общество.

Через некоторое время пришел Дитте, сел рядом и погладил его между ушей. Неймо вцепился в его руку, прижался к ней щекой, надеясь продлить незаслуженную ласку.
- Прости, малыш, - сказал альфа, - прости, что не забрал тебя раньше, когда он был жив.
- Нет, - прошептал Неймо, - это моя вина, я не справился...
- Ты сделал все, что было в твоих силах, и не мог по-другому, ты же бета... Преданно служил своим идеалам и клану и беззаветно заботился о любимом.

- Бета... - он всегда считал себя каппой, как Лисса, верной и послушной рабочей лошадкой, а никак не блестящим бетой. - Какой же я бета, старший, я... Я просто ничтожество... ничего не сделал правильно, все только ко злу.
- Маленькая, запутавшаяся в своей гордости бета. Ты же знаешь, с вами это часто бывает. Без альфы. А я ошибся, не думал, что все зашло так далеко.

Дитте снова тихонько его почесывал за ухом, а Неймо сухо, без слез разрыдался, вжимаясь лицом в кровать и кусая кулаки до крови. Господи, надо было всего лишь послушать старшего, приехать в отпуск вместе с Раззуком, как Дитте ему неоднократно предлагал, и все было бы хорошо, альфа бы не позволил им свалиться в пропасть, Раззук был бы сейчас жив, а они счастливы, ведь это же очевидно, розового котика надо было вытащить из гжарского кошмара, а не мучить там, глупая гордыня...

Дитте остался с ним на ночь, лежал рядом, Неймо больше не мог спрятаться в его объятиях, как тогда, когда был шестнадцатилетним котенком, потерявшим отца, единственного родича. Но теперь они могли удобно устроится вдвоем, как две соразмерные ложки из одного набора, только одна - из закаленной стали, а другая - почему-то мягкого олова.
- Ложки, скажешь тоже, - засмеялся Дитте, а потом поцеловал его сзади в шею: - Ложки, так ложки, только не оловянная, а серебряная, мой белоснежный кот.

Неймо терся об альфу задницей и отчаянно просил взять его. У него не стояло, но так хотелось ощутить чужое тепло и жизнь и свою нужность. А еще душу разрывало воспоминание об его розовом котике, вот также жалко просившем любви, а получившем в ответ лишь злость пополам с презрением и грубый секс. Да, пусть Дитте накажет его, вернет унижение и боль в расплату... и за последние его слова, те, сказанные о ненависти, вместо других, о любви, которые сказать уже было поздно, бог сразу исполнил его пожелание смерти...

Но Дитте лишь погладил его между ног и спросил, какой он был, Раззук. И Неймо, захлебываясь памятью и болью, рассказывал ему то, что так долго носил один. Впрочем, намного его не хватило, и очень скоро он заснул, обессилев.

На следующее утро он решился спуститься к завтраку и даже впихнул в себя один тост.
- Ты разбил мою любимую сливочницу, негодяй, - заявил ему Райних. И спер коробку с сушенными колбасками с детского стола.
Неймо слабо улыбнулся, наблюдая, как пятерняшки мявкающей стаей нападают на отца, а тот машет коробкой высоко в воздухе и с удовольствием хрустит колбасками.
- Нельзя быть таким злопамятным, милый, - Лисса укоризненно погладила синего кота по плечу, а тот выкинул коробку в окно и радостно заржал, тыкая пальцем:
- Глянь, Дитте, как поскакали!
- Да, хорошо пошли, - Дитте отвлекся от газеты, провожая взглядом котят, сигающих через подоконник, а потом потрепал Неймо за гривку.

В столовую выполз сонный папа, он сладко зевал, демонстрируя белые клычки и розовый язычок. И щеголял в одной рубашке, из под которой кокетливо выглянули белые ягодицы, когда он с головой нырнул в хладокамеру и загремел там разномастными бутылочками с молоком. Только попа торчала, голая, с извивающимся пушистым хвостом. Дитте с Райнихом одинаково встопорщили уши и засверкали глазами, подбираясь.

А Неймо расслабился, почувствовав, наконец, себя дома.

Да, Тирроган с его пронизывающим ветром, серым небом и осенними дождями снова становился родным. Неймо вспомнил и заново полюбил его сочные зеленые леса, и скалы, покрытые мхами, и полноводные реки с озерами, и величественные фьорды... И лица соотечественников переставали казаться ему кукольными.

Они часто разговаривали с Дитте, и даже снова начали заниматься любовью, альфа проводил с ним чуть ли не каждую вторую ночь. Неймо все равно постоянно мерз, а мир казался ему поблекшим, но родичи возвращали в его звучание тихую ноту радости. Тихую, он не надеялся, что она зазвучит как раньше, торжественно и ярко, да и не верилось уже, что так бывает.

Приехала из Гжара Чинэ-ли, и ее улыбчивая красивая мордочка была отрешенно-усталой, словно несла печать далекого страдания. Неймо жадно вглядывался в нее, расспрашивая о знакомых и оставшихся пациентах. Прошлое вставало перед ним, дыша жаром и болью, а ночью у него поднялась температура, и до утра он лежал в лихорадке, мечтая то о кокосе, то о смерти, то о живом Раззуке.

Раззук в его полуснах снова и снова убегал от него и погибал. И яснее ясного Неймо понимал теперь, что не были бы они счастливы и в Тиррогане, его любимый был безнадежно болен, отравлен, так бы и мучились они здесь годами, но зато Раззук был бы жив.

Он никому не рассказал об этом приступе, ответил лишь, что плохо спал на вопрос Райниха. Тот до сих пор чувствовал себя его лечащим врачом, а потому проявлял презловредную внимательность.

Прошло еще пара месяцев, и зимой Дитте разрешил ему выйти на работу, его признали совершенно здоровым. Неймо вернулся на свое старое место, в отделение паразитологии, и там неожиданно для себя стал ценным специалистом.

А весной в их прайде разразился скандал.
- Зачем ты туда собралась, что там вообще может быть ценного, кроме как со взводом миротворцев трахнуться?! - разорялся Райних в большой гостиной перед побледневшей Чинэ-ли.
Кошка опиралась на высокий столик и нервно перебирала белую гривку неймового отца, тот сидел у нее в ногах, обнимал обеими лапками за колено и тихонько шипел.

Неймо, припозднившийся с работы, растерянно оглянулся на Дитте, не зная, в чем дело. Альфа наблюдал за родичами с легкой усмешкой, удобно устроившись на широком подоконнике.

- Там нужны врачи, Райних, ты просто не видел... - сказала Чинэ-ли.
- Особенно кардиохирурги, конечно же?
- Я прошла тропический спецкурс.
- И не сказала! - задохнулся от возмущения Райних и весь встопорщился: - Два года, Чинэ-ли, два года сплошной потери квалификации! А ведь тебе прочат место заведующей отделением.

Неймо присел рядом с альфой, и тот переплел с ним хвост.
- Почему же потеря, я думаю собрать там материал для диссертации.
- Диссертация, - ядовито передразнил Райних, - вот именно там тебе будет нечем заняться, кроме диссертации.
- Я все решила, дорогой.
- А если тебя убьют, - заорал на это Райних, - от тебя даже котенка не останется!
- Злой! - мявкнул папа.
А кошка лишь покачала головой и обернулась:
- Дитте, скажи же...
- Да, Дитте, скажи, запрети ей, - встрял Райних.

- Чинэ-ли выбрала свой путь, братишка, не тебе ей препятствовать, - сказал Дитте.
- Свой путь? - зашипел синий кот и указал гневно подрагивающим хвостом на Неймо: - Вот он тоже выбрал свой путь, и куда тот завел? В кокосовую рощу? Ты! Позволил ему уйти и там сломаться.
Неймо почувствовал, словно его ударили. Он обхватил руками живот и затравленно прижал уши. Ему никогда не забудут того поражения, сколько бы он не работал... Дитте сжал его плечо и резко ответил Райниху:
- Неймо не сломался, он стал сильнее. Превратился из котенка в мужчину.
- Прекрасно, все идут своим путем, строевым шагом хлебать дерьмище, может и мне туда отправиться, а, Дитте?
- Нет, тебя я не пущу.

Райних, уже набравший воздух для следующей яростной тирады, обескураженно щелкнул челюстью и захлопал пронзительно-синими своими глазищами:
- Но... почему?
- Опасаюсь за моральный облик взвода миротворцев, - заржал Дитте, и Чинэ-ли заливисто засмеялась вслед, папа тихонько захихикал, и даже Неймо бледно улыбнулся.
- Сволочи! - взвился Райних и выскочил из комнаты, напоследок кинув: - Ни одного котенка!
- О, боже, - Чине-ли потерла виски, - всю душу вынул.
- Это он так заботу проявляет, - фыркнул Дитте, - и любовь.
- Да я знаю...

***
Они провожали Чинэ-ли в Гжар всем прайдом. А потом Неймо курил, стоя у забора военного аэродрома, гадкая привычка, принесенная им с войны, он всегда отделялся с сигаретой, чтоб не подавать детям дурного примера. Неймо думал о том, что Чинэ-ли словно взяла его долг, который он вынести не смог, подхватила, как и положено в настоящем прайде... "Мне лишь надо набраться сил, и я понесу его по-прежнему, и эти холод и серость покинут меня."

- Мало того, что ты постоянно рискуешь на своей работе, так теперь и она, - выговаривал Райних Дитте, обнимаясь у кара. - А если, не дай бог, вы оба... С кем мы тогда останемся? С мелким бетой?
Неймо неловко остановился, оглянулся: Лисса с папой гонялись в отдалении за разбегающимися, как тараканы, котятами.

- Я не так уж и рискую, - улыбался меж тем Дитте. - А если вдруг что, то найдете нового альфу или клан, а Неймо решит, годный ли он.
Райних вздыхал, печально шевеля синими ушами и тыкался брату носом в шею. А лапы тянул к заднице, естественно.
"Да, - подумал Неймо, - я все решу, но лучше бы этого никогда не случилось, никогда." Он нацепил непринужденную улыбку и вышел из тени деревьев.

@темы: слэш, неки, Миссия

---

"Миссия" #3: Светлое небо

Название: "Миссия", 3
Слэш, НЦ-17, мелкое миди
Статус: В процессе редактирования и выкладки
Жанр: техно-фэнтези, драма; ХЭ для главного героя будет. Неки.
Авторы:  ankh976, при участии  Le Baiser Du Dragon
Саммари: История жизни и любви студента Неймо из "Нашего общего папы". Он вырос и стал врачом в тропиках.

От авторов: Шестая история из мира нек, сиквел к "Нашему общему папе". Все их можно прочитать по тегу неки.
Посвящается  Kao.Ru,  Sumya и  ***Печальная_лошадь***.

***Светлое небо

- Нет! - крикнул ему Раззук и топнул ногой, все его тощее тело тряслось от отчаянного гнева. - Я не хочу! Мне нужен кокос! Сейчас! Я не могу так жить...
- Ну и не живи! - заорал Неймо ему в ответ. - Убирайся, ты мне не нужен, иди, трахайся со своими там за щепотку... Давай, вперед!
Раззук замер, потом неуверенно улыбнулся:
- Неймо... я же люблю тебя...
- Кокоса не получишь, - он отвернулся, сколько можно его покупать этими "люблю", никакая его любовь не нужна чертовому наркоману, ему нужны только кристаллики или пыльный порошок...

Он услышал легкие шаги, и как хлопнула дверь, и закрыл лицо руками. Раздался звонок комма. Дитте.
- Здравствуй, старший, - сказал он в пустоту, видео давно отключено.
- Как дела, малыш?
- Все как обычно... Я не смогу взять отпуск, сейчас такая обстановка, нельзя уехать, никак. Я здесь нужен.
- Понятно. Как там твоя любовь, еще не передумал приводить его в прайд?
Неймо закусил кулак, пытаясь сдержать всхлип:
- Нет, конечно, я привезу его, как будет возможность, сразу. Он тебе понравится.
- Удачи.

Он некоторое время смотрел на затухающую надпись на экране, а потом подскочил. Надо вернуть Раззука. Господи, как он мог его отпустить в таком состоянии. Он замотал лицо платком и бросился на рынок, наверняка паршивец там ошивается. Улицы были пустынны, впереди раздался грохот взрыва. Неймо замер на мгновение, а потом пригнулся и побежал туда. А навстречу ему побежали коты в коричневом, антиправительственная группировка очередная, Неймо узнал эмблему и прижался к стене, пропуская.

На рынке клубилась пыль и деловито расхаживали солдаты от текущего правительства. Куда-то тащили труп. Рядом раздались выстрелы и топот, Неймо дернулся и увидел мелькнувший головной платок Раззука, рванул туда.
- Куда прешь?! - его ударили прикладом по голове, разбив бровь, и обложили забористым матом.
Неймо упал, сдергивая удостоверение с шеи:
- Святая миссия, пропустите!
Его пустили, и он снова метнулся, выискивая знакомый платок и утирая кровь с лица, она мешала видеть. Раззук лежал на мостовой, в той нелепой позе, в которой лежат только убитые на бегу, рубашка задралась и одна штанина тоже.

Неймо упал на колени рядом с ним, увидел стеклянный мертвый взгляд и обнял еще теплое тело, больше не боясь ему ничего повредить. Он глотнул судорожно раскаленный воздух и сорвал с лица тряпку, та не давала дышать. И прижал к груди своего розового котика и посмотрел в небо, смаргивая с ресниц слезы и кровь.

В этот момент пробегающий мимо репортер и сделал тот знаменитый, растащенный всеми таблоидами кадр "Врач-миссионер Тиррогана и погибший гжарец". Его даже в "Королевском географе" напечатали. Особенно фотографу удались глаза врача - серо-хрустальные на тонком одухотворенном лице, они словно светились от слез и какой-то ярости, а светлые блондинистые ресницы окрашены местами красным и слиплись стрелками. Ну, это, конечно заслуга техники, совершенно новый компактный объектив со стабилизатором, незаменимая вещь в полевой работе.

***
Неймо обезболил пациенту остатки оторванного уха, красиво зашил шкурку, чтоб не было вывороченного мяса, и принялся заживлять. Пациент смешно морщился и косился на него одним глазом, уперев подбородок в подставку. У него был вид работяги, бывшего работяги, и он был совсем не похож на утонченного Раззука, кроме розовой шерстки и перламутровых полосок на скулах, ну, да впрочем, здесь у всех были такие.

- Ну, вот, - сказал Неймо, - модный трезубец готов, теперь от кошек отбоя не будет.
- Спасибо, господин доктор, - улыбнулся гжарец и осторожно погладил пальцем фигурный обрубок. - Я пойду тогда... соблазнять кошек.
Неймо доброжелательно кивнул ему на прощание и ловко закинул кристаллик в рот. Никакие кошки не светили этому террористу, а светило ему в ближайшее время быть разорванным на мелкие кусочки осколочной бомбой, Неймо ясно видел клубящуюся за его плечами, жирно почмокивающую смерть.

"Это все глюки". Он вышел из кабинета и окинул взглядом очередь.
- Срочных нет?
- Нет, доктор, - откликнулся его медбрат, залепляющий пожилой кошке трофическую язву регенератором.

Неймо совершил неторопливый обход своих тяжелых больных, покурил на балконе с пастором. Тот сладострастно описывал ему тонкие различия видов адских мук изменникам клану и прелюбодеям. В трактовке средневековых богословов, разумеется, "ныне Церковь несравненно либеральнее", с нескрываемым сожалением отметил преподобный. Неймо ему посочувствовал, а по дороге к себе увидел разверзающуюся под ногами земную трещину, из которой к нему стремились различного вида подкожные паразиты, только гигантские.

Он чудовищным усилием сдержался от вопля и позорного бегства, лишь прижался к стене и на трясущихся лапах обогнул щель, вечно тусующиеся в коридорах гжарцы провожали его взглядами. А в кабинете, с минуту подумав ни о чем, Неймо слизнул еще один кристаллик.

Он принял троих пациентов, а в четвертый раз двери распахнулись, впуская двух высоких тирроганцев, кота и кошку. Неймо сразу узнал соотечественников, хоть те и были обмотаны в белоснежные новенькие платки по самые глаза: их одежда, комплекция, жесты - все выдавало чуждость этому миру. Белый - цвет траура в Гжаре, подумал он и только потом узнал их. Альф своего прайда.
- Дитте, Чинэ-ли, что вы тут делаете?.. - он нервно поднес руку к очкам, за дымчатыми стеклами которых скрывал глаза, но не стал их снимать.
- Ты не рад нас видеть? - улыбнулся Дитте, открывая лицо: - Ну и жарища, чуть не задохнулся в этой тряпке.

Неймо сглотнул: он и забыл, какие кукольно красивые, чистые и сытые лица у его соотечественников. А потом вскочил, опомнившись, чтобы пожать руку старшему и поцеловать пальчики кошке.
- Рад, конечно рад, просто не ожидал... Почему же вы не сообщили?
- А вдруг бы ты сбежал, - засмеялась Чинэ-ли.
- Зачем мне... - Неймо сел и даже откинулся в кресле и развел руками, показывая, что незачем, совершенно незачем.
- А зачем тебе было отключать видео на комме и больше двух лет не брать отпуска, - сказал Дитте и добавил: - Кокос, да?
- Нет, - ответил Неймо, - с чего вы взяли.
- Ты думаешь, я редко на работе наркоманов вижу? - спросил Дитте. - Хотя, наверно реже, чем ты.

- Нет, - говорил Неймо позже, - вы не можете меня забрать вот так сразу, у меня контракт и без предупреждения...
- Я возьму твой контракт, - вдруг сказала Чинэ-ли и весело улыбнулась: - У меня как раз месяц отпуска, проведу его экстремально.
- Ты? - растерялся Неймо. - Нет, это опасно, тебе нельзя...
Рафинированная красотка Чинэ-ли и гжарский кошмар - все это просто не совмещалось в его сознании. Но кошка лишь насмешливо фыркнула в ответ, а Дитте сказал:
- Значит решено, клан меняет своего члена в контракте, пока все не кончилось совсем печально.
- И ты не сломал себе карьеру, Неймо, - добавила кошка.
Они не упомянули про позор клана, но это прозвучало без слов, что будет, если об его зависимости станет известно, и дело дойдет до принудительного лечения... И Неймо опустил уши, в этот момент ему показалось, что все окончательно потеряло смысл, стало серым.

Эта серость преследовала его, пока он подавал заявление об уходе, пока наблюдал, как Дитте меняет членов клана на положенный до увольнения месяц. Пока передавал дела Чинэ-ли и знакомил ее с коллегами.

Все его вещи уместились в крошечный чемоданчик, и самое дорогое, что он взял из Гжара, совсем не занимало места, дюжина дигитальных фотографий Раззука, на пяти из них они были вместе. А уже в воздухе Дитте показал ему тринадцатую, ту, которую он еще не видел, потому что не читал газет и журналов, и был в курсе только локальных полевых сводок. Раззук там был мертвый уже.

В этом шаттле, что вез их в Тирроган, был такой холодный кондиционер. А на родине стало еще холоднее, на летном поле военного аэродрома дул сильный ветер, с промозглого неба капал мелкий дождь. Гражданская авиация со всеми ее удобствами в Южный Гжар не летала. Неймо стало потряхивать в кокосовой ломке прямо там, на поле.

У проходной их ждал Райних, он эффектно развернул темно-синий кар у них перед носом, с ювелирной точностью окатив из лужи конкретно Неймо. Того передернуло от ледяной воды, шутка вовсе не показалась ему смешной, он подумал, что иной встречи и не заслуживает.

- О, Неймо, какой ты, - протянул Райних, пожимая ему руку.
И Неймо прижал уши и обвил хвост вокруг бедра, ожидая продолжения, чего-нибудь, вроде: "дерьмово выглядишь, пацан". Он смотрел на свои слишком легкие, уже промокшие туфли, на левом остался белый развод гжарской пыли, все новые капельки смывали ее потеками. Он прекрасно знал, как выглядит, полюбовался на свою исхудавшую потемневшую рожу в туалете шаттла, дома... то есть в Гжаре у него давно уже не было зеркал. Запавшие глаза, обметанные губы, типичный наркоман... Сам Райних сверкал и переливался гладкой плакатной красотой, сыто скалил на него белоснежные клыки, аж смотреть больно. Вот Неймо и не смотрел.
- ...здоровенный стал, отрастил плечищи, - закончил Райних.

Неймо слабо улыбнулся этой неожиданной корректности, наверно, все совсем погано, раз даже любезный родич не кусается. Хотя он и правда догнал братьев по росту еще до отъезда, а за прошедшие два с половиной года и раздался, оказывается, в плечах, сравнявшись и тут с Дитте и Райнихом. Давным-давно, в прошлой жизни, год назад, это бы его обрадовало, а сейчас не имело смысла, как и все остальное.

А вот дорогой отец совсем не изменился, остался все таким же маленьким и тоненьким, как двадцать лет назад, как Раззук. Он радостно сиял прозрачно-чистыми своими глазищами, обнимая сына, и жаловался, что его не взяли встречать, "а всего-то на пять минуток опоздал, веришь, Неймо?"
"Пять минуток и еще полчасика, не так ли, Энкем?" - смеялся Райних и походя щипал папу за задницу, а тот обиженно хлопал ресницами:
"Злой..." - и стриг ушами и скользил хвостом по бедру синего кота, все как обычно.

Неймо передернул плечом, еще в каре ему вкололи заменитель, и больше не ломало, но серое вокруг препогано облепляло его. "Липнет и лопается", вспомнил он Раззука и подумал: "Зачем же я его мучил, ведь у нас было всего два года, лучше бы чистые кристаллы ему покупал все это время".

Он поискал взглядом Дитте, но тот ушел уже в сад и там болтал с заливисто хохочущими котятами. Тогда Неймо стал помогать Лиссе накрывать на стол и разбил тонкую сливочницу.
- Сейчас он разорется, - сказала Лисса, тараща глаза в сторону Райниха, - это один из его любимых сервизов, какой-то там династии.
- Пусть, - равнодушно ответил Неймо.
Но Райних не заметил, так был увлечен папой. И Неймо смотрел, как робот слизывает осколки, оказывается, он отвык от этого зрелища, а оно завораживает, он вышел вслед за уборщиком и наткнулся на Дитте.
- Я пойду к себе, старший, не хочу есть, - он не поднимал глаз, не хотелось прочитать осуждение на лице альфы.

Собственная комната показалась ему чужой, вылизанной и дорого обставленной ненужными вещами, всей этой модной мебелью и выпендрежными изданиями в кожаных переплетах, как будто нельзя обойтись электронными справочниками. Он ушел в спальный сектор и завернулся в кокон на огромной, причудливой формы кровати, забившись в самый ее угол, подальше от такого же гигантского и хитровырезанного окна, которое не хватило сил затемнить.

Там он и провел две недели, практически не выходя. Заходил Райних и глумился, предлагая различные клизмочки, якобы облегчающие реабилитационный курс. Неймо ему не отвечал, позволяя делать со своим телом что угодно. Целыми сутками он видел сны, там были жара и живой Раззук, рассказывающий ему, как укрощать летающие ковры, и то, что с разных звезд пыль разного цвета, и еще много чего.

А на третьей неделе он проснулся и вспомнил, что Раззук мертв. Он лежал один весь день, задыхаясь от боли в груди, в комнате было темно и жарко, но он все равно кутался в одеяла и мерз. "Я еще не восстановился от ломки, - думал он, - мне от заменителя так плохо, я вовсе не плачу по нему, совсем не от этого так больно."

@темы: слэш, неки, Миссия

---

"Миссия" #2: Ржавчина

Название: "Миссия", 2
Слэш, НЦ-17, мелкое миди
Статус: В процессе редактирования и выкладки
Жанр: техно-фэнтези, драма; ХЭ для главного героя будет. Неки.
Авторы:  ankh976, при участии  Le Baiser Du Dragon
Саммари: История жизни и любви студента Неймо из "Нашего общего папы". Он вырос и стал врачом в тропиках.

От авторов: Шестая история из мира нек, сиквел к "Нашему общему папе". Все их можно прочитать по тегу неки.
Посвящается  Kao.Ru,  Sumya и  ***Печальная_лошадь***.

***Ржавчина

Гжарцы были другой конфессии и верили не в того бога, что тирроганцы со всем остальным приличным нечеством. "От того все ваши проблемы", часто думал Неймо, сталкиваясь с очередным примером местной ереси и извращения. Но, разумеется, ни разу не сказал этого вслух, из корректности. А Раззук говорил ему, что, как ни называй Творца - все едино, и все эти обычаи и различия - лишь восхитительные орнаменты жизни.

"Что еще в жизни есть, кроме этих орнаментов, - смеялся над ним Неймо. - Уберешь их, и ничего не будет. Ни церквей, ни школ, ни больниц, ни климат-контроля. Ни посрать по-нечески, ни пожить."
"Глупый кот", - улыбался в ответ Раззук и не спорил, лишь лениво целовал его спину и гладил у хвоста.
Они спали на крыше миссии, и огромные звезды светили на них ярко-ярко, побуждая говорить о вечном.

В гжарской столице царило затишье, и в одну из таких ночей они тискались и кувыркались в своем любимом месте, у них было так много сил благодаря этому затишью. И Неймо в очередной раз опрокинул на себя розового котика, задрал на нем рубашку и принялся покусывать твердые его сосочки. И от резкого движения рубашонка треснула, а из потайного кармана вывалился пакетик с концентратом. И порвался, порошок разлетелся, обсыпав их мордочки, и гривки, и влажные тела.
- Что это? - сурово нахмурился Неймо.
- Это... ребята просили передать, - Раззук виновато прижал уши, а Неймо взял его за подбородок, изучая глаза.
Они были чистые, зрачки реагировали нормально.

- Надеюсь, не в миссию кому-то "передать" просили?
- Нет, что ты...
Они все еще лежали, переплетясь всеми пятью конечностями, часто дышали, не сводя друг с друга глаз, только теперь Неймо нависал сверху. И, сказав "завязывай с этим", он лизнул Раззука в висок, проводя языком вдоль полоски, ощущая солоноватый вкус его пота и морозный - кокосового порошка.

Конечно же, Неймо доводилось баловаться наркотиками - раза три веселой кислотой на столичных дискотеках, а еще они несколько раз курили с друзьями - на посиделках в барах и вечерами в горных походах. Но кокос он попробовал в первый раз, и это было совершенно непохоже на искусственное веселье или расслабленность, даруемые легкими веществами. это было похоже на ледяное дыхание вечности. Небеса стали бездонными, воздух - кристально-прозрачным, а краски - такими насыщенными и глубокими, как будто стремились выразить внутреннюю суть вещей.

Шерстка Раззука сверкала и переливалась, а каждое их мгновение было наполнено величественным смыслом, когда они любили друг друга. Позже Неймо не отпускал от себя розового котика, опасаясь, как бы тот снова не сорвался. Но все обошлось, хотя за порванный и раскиданный так беспечно пакетик пришлось отдать месячную зарплату Неймо.

Затишье закончилось, город внезапно заполнился толпами беженцев и военными, и Неймо снова закрутился, как кот под электрошоком.
- Один кристаллик в день - безопасная порция, если чистый, - сказал ему столетний коллега Денсор, его прозрачные, как вода, глаза загадочно сияли на скульптурно красивом и спокойном лице. - Один кристаллик и вы выдержите этот кошмар, юноша, главное не увлечься.
"Безопасно", думал Неймо и вспоминал дыхание вечности и холод. Он потратил все свои невеликие сбережения и купил через коллегу Денсора упаковку чистых кристалликов. И в тот же вечер принял один, а остальные спрятал в сейфе своего кабинета. И все снова обрело забытый смысл и глубину, он опять служил нечеству, а не безнадежно пытался вырвать у злобных демонов войны их уже принесенные жертвы.

Но, как всегда в тяжелые периоды, он не мог уделять достаточно внимания Раззуку, и того сорвало. Неймо не ругал его на этот раз, найдя в одном из знакомых притонов, он привел его к себе, а на следующее утро рассказал о безопасной дозе. К тому времени сам Неймо ел кристаллы уже третью неделю, и чувствовал он себя способным вычерпать море.

"Тебе ведь будет достаточно одного камешка?" - спрашивал он у Раззука, и тот грустно улыбался и кивал в ответ, кончиками пальцев гладя его по ушам:
"Твоя шерсть похожа на снег... Зачем же ты это сделал, Неймо?"
"Это безопасно, такая доза, я изучал данные", - отвечал Неймо, упрямо склоняя голову и топорща уши.
"В детстве я видел много снега, - говорил ему Раззук, - на горнолыжных курортах. Может, уедем отсюда в горы, любимый?"
"Уедем, обязательно уедем, - радовался Неймо. - В Тиррогане много гор, и снег пять месяцев в году. Через полгода у меня закончится контракт, я не буду его продлевать, совсем немного нам осталось."

На двоих запасов кокоса им бы не хватило, и Неймо написал папе. И тот без вопросов выслал ему денег, он как раз опубликовал новую книгу, зверский треш-детектив с маньяками и расчлененкой, а потому мог позволить себе побаловать любимого сыночка, "на новую машину как раз немного докинуть..."

Это было последнее время, эти два с половиной месяца, когда они были счастливы вместе, и, пожалуй, так хорошо им никогда раньше и не было, даже тогда, чуть больше года назад, когда они только полюбили друг друга. По крайней мере, так казалось Неймо. Ведь сейчас каждый их миг был подобен пузырьку, бесконечно парящему в океане вечности. Пузырьки были наполнены красотой и радостью, и красота крылась везде, и в некогда роскошных, побитых обстрелами дворцах, ощетинившихся ныне стволами. В эпически развалившихся небоскребах, в ночных кострах, в мусорных домиках, в живописной куче обломков, увенчанной детским ботинком на шесте.

Неймо взял тогда неделю отпуска, они добыли старый вездеход со снятыми пушками и поехали на побережье, пристроившись к разъезду миротворцев. Там они жили в разгромленном отеле около военной части. И целыми днями плавали и, просоленные океаном, любили друг друга. А еще там был коралловый риф и прекраснейшие на свете рыбки.

***
А потом, уже в миссии, радость стала покидать Неймо, и, зачастую, вместо красоты мир обнажал ему свое уродство. Голоса коллег и пациентов, еще недавно казавшиеся ему мартовским пением, вдруг начинали резать когтями по стеклу. В такие моменты Неймо на всех рычал и с трудом удерживался от затрещин особо непонятливым. Раззуку же досталось разок по ушам - совершенно ни за что, а потом Неймо целовал его ладони и умолял простить, обещая, что больше никогда. Дитте ни разу не поднял ни на кого из их прайда лапы, несмотря на их выкрутасы, разве что отвесит снисходительный шлепок особо зарвавшемуся коту... А Неймо постоянно лупит своего любимого, раньше за дело, а теперь вот и без дела...

- Прости, Раззук.
- Это все он, кокос, - отвечал розовый котик.
А Неймо кусал губы, потому что все, чего ему сейчас хотелось - это увеличить дозу, хотя б до полутора кристаллов, только чтобы вернуть в их мир радость. И слова Раззука, как обычно, ничего для него не значили, ведь тот способен трепаться лишь об абстрактном и совершенно не приспособлен к жизни.

Хрупкая вселенная вокруг них постоянно грозила вывернуть свои кишки и развалиться, Неймо терзала мучительная тревога.
- Вы постоянно на наркотиках, коллега? - спросил его доктор Денсор, услышав злобное рычание в ответ на просьбу передать анализатор.
- Не больше кристалл в день, - буркнул Неймо.
- Я же говорил - только на время аврала, - огорченно покачал головой старший коллега и с любопытством заглянул ему в лицо: - Уже четвертый месяц, не так ли? Должно быть, презанятные изменения сознания и личности... Но я бы посоветовал вам завязать. Пока не поздно, знаете ли.

И Неймо задохнулся, вдруг разом вспомнив все - и то, что исследования о воздействии чистого кокоса, результаты которых он изучал, были "кратковременными". И многочисленные намеки Раззука. Да что там намеки, любимый говорил прямо, а Неймо не слышал... Так сильно желал обмануть себя, лишь бы вкусить вечности при жизни.

Он решил завязать и пытался сделать это несколько раз, снова и снова срываясь, потому что, хоть малые дозы кокоса и не открывали ему больше небеса, но они дарили ему бездну, и по сравнению с этой глубиной обычная жизнь казалась плоской, словно занесенной толстым слоем пыли, подобно валяющейся в развалинах порнографической открытке пятилетней давности.

Они часто ссорились с Раззуком, Неймо все требовал, чтобы тот соскочил вместе с ним. А Раззук кричал в ответ: "Попробуй теперь отказаться от этого, не можешь, да?!" И уходил от него во время очередных тщетных попыток и возвращался, когда Неймо сдавался. Их любовь проросла в душах насквозь и теперь приносила боль. Но врозь было еще хуже, чем вместе, только теперь стала понятна эта зачитанная фраза; Раззук часто приходил к бесящемуся от ломки Неймо, они ругались, и он снова сбегал.

Пока однажды завязавший особенно надолго Неймо не поймал розового котика и не заставил снова лечиться.

***
- Любимый, пожалуйста... - надетый на его член котик начал крупно дрожать, и Неймо замедлился, слизнув у того с виска капельку пота. А потом черт его дернул заглянуть в раззуковы глазищи, увидеть это бессмысленное их выражение, как будто... не может быть, ему ведь оставляли лекарство... Неймо неторопливо качнул бедрами, почувствовав, как сладкие спазмы расходятся чуть не по всему телу, ему даже почти не мешал захлебывающийся шепот любовника: "Умоляю, дай мне, хоть немножечко, пожалуйста, пожалуйста..."
- Я тебе оставил заменитель, - он загнал член Раззуку в задницу еще несколько раз, так глубоко, как мог. Тот стонал на каждое движение, и было так похоже, что ему нравится, или этот обманщик пытался сдержать крик... сейчас это стало не важно. - Почему ты его не принял?
- Это не то, ты же знаешь, любимый... не настоящее...

Раззук под ним точно был настоящим, Неймо и самого начинало трясти, но дрожь эта была сладкой, почти предоргазменной. Черт... Ему же больно... Неймо должен был прекратить, но Раззук вцепился в него и прижался всем телом, не отпуская.

"Он сам не оставил мне выбора", - от этой мысли стало как-то гадко и приятно подвело живот, ведь это не Неймо буквально насиловал скрученного ломкой котика, тот сам подставился ему, развратная шлюшка, готовая на все за дозу. Неймо вспомнил свои давние фантазии, такие стыдные, обрывки подсмотренных и додуманных сквозь сон в детстве сценок.
- Покричи, - сказал он Раззуку на ушко, и тот послушно мявкнул, гадкая тварь, отравленная кокосом и отравившая его собой.

Потом Раззук беззвучно плакал в душевой кабинке, пока он бережно мыл его. Неймо погладил любовника между ног, но тот отвел его руку, пробормотав, что устал и все, чего бы ему хотелось - это хоть капельку... один раз, последний...
- Нет, - Неймо знал, что нужно перетерпеть этот трудный период, а потом станет легче, и Раззук станет почти таким же как раньше... Неймо спасет его, обязательно. - Ты ничего не получишь.
Раззук обессиленно сполз вниз, уткнувшись мордочкой в свои острые натертые коленки, и тогда он выключил воду и легко подхватил его на руки, чтобы отнести в спальню.

***
Раззук никогда не становился агрессивным в свои тяжелые периоды, в отличии от... Нет, несовершенство мира вызывало в нем лишь печаль, а сердился он только защищаясь, и то редко. Неймо, на своем опыте узнавший, как тяжело, практически невозможно в такие моменты всепонимающе терпеть и прощать, искренне восхищался душевной силой любимого... когда она его не раздражала, представляясь в злобище мерзкой слабостью.

Он часто думал - кем бы был Раззук в прайде, если бы кокос не начал жрать его. Стал бы он преданным и надежным как скала бетой? Или любопытным и независимым раздолбаем-гаммой, как Райних? Или вечно парящим в облаках податливым и творческим дельтой, как папа? Или... Но все четче и четче Неймо понимал, что Раззук дельта. Как отец, да. О котором он заботился всю жизнь почти, с шести лет, с тех пор, как бродячая безродная кошка, его мать, привела маленького Неймо в жутко захламленную квартиру папеньки, познакомила их и исчезла навсегда. Папа тогда погладил его между ушей, накормил вкусными яблоками, запеченными, в корице с сахаром. А вечером устроил купание в ванной, превратившееся в эпическое пенно-морское сражение мочалками.

Папенька явился самым чудесным котом маленькому Неймо, и он так сильно его любил и старался порадовать... Следил за роботом, чтобы в доме всегда был порядок, собирал одежду для стирки, настраивал кухонный комбайн на разные вкусности. Даже своими руками научился готовить любимые папины блинчики. А еще - разыскивать его по кабакам, совершенно невменяемого, распугивать разгульные компании, стремящиеся зависнуть у них дома... Папа снова и снова устраивал бардак из их жизни, а Неймо снова и снова надеялся, что все наладится, и они заживут по-нечески, почти как маленький прайд.

И как же больно было, когда отец исчез, и его объявили мертвым. Дитте, занимавшийся тогда его делом буквально спас раздавленного этими событиями котенка, вернул ему смысл жизни, приведя к себе, а через неделю предложив организовать прайд. "Я доверяю тебе", сказал он, и Неймо изо всех сил старался с тех пор оправдать это доверие.

Но еще больнее было, когда папа нашелся - жалкий, забитый и совершенно безумный. Неймо был так благодарен Дитте, взвалившему, как истинный альфа, на себя эту обузу, не отправившему совершенно бесполезного кота в психушку. И Неймо снова заботился о папе, терпел все его дикие выходки, со стыдом и разрывающей сердце жалостью наблюдал, как тот отчаянно пристает к едва снисходящему до него альфе, и уже не надеялся, что все у них будет по-нечески. Но папа выздоровел, а Раззук...

И с Раззуком у них тоже будет все хорошо, через месяц Неймо привезет его в Тирроган, розовый его любимый будет совершенно чист к тому времени, он уже две недели вот держится, и родичи его примут, не скажут, что Неймо притащил нищего наркомана в прайд.


Это не Раззук, конечно, а просто некая девочка южной нечей расы, чтоб было понятно, как примерно выглядят розовые полосатики:

@темы: слэш, неки, Миссия

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

"Миссия" #1: Маленькая рыбка

Название: "Миссия", 1
Слэш, НЦ-17, мелкое миди
Статус: В процессе редактирования и выкладки
Жанр: техно-фэнтези, драма; ХЭ для главного героя будет. Неки.
Авторы:  ankh976, при участии  Le Baiser Du Dragon
Саммари: История жизни и любви студента Неймо из "Нашего общего папы". Он вырос и стал врачом в тропиках.

От авторов: Шестая история из мира нек, сиквел к "Нашему общему папе" Все их можно прочитать по тегу неки.
Посвящается  Kao.Ru,  Sumya и  ***Печальная_лошадь***.
.
***Маленькая рыбка

- Если ты способен принести одну корочку хлеба и одну маленькую рыбку в день, а тебя ждут пять голодных котят. Что бы ты сделал? Разделил бы еду поровну и позволил своим котятам медленно умирать от голода? Или выбрал бы одного, самого лучшего? А остальных - утопил в ведре...
Неймо закрыл глаза, он видел слишком много умирающих от голода котят... Сволочь, какая же ты сволочь, Раззук.

- Какие, к дьяволу, хлеба с рыбками, Раззук? Ты же кокосовую дурь им толкал.
- Ах, любимый, почему же ты не скажешь, что твой бог приумножит этот хлебушек с рыбкой по вере твоей? Или как там говорил преподобный?
- Заткнись! - рявкнул Неймо и с силой влепил паршивому коту по золотисто-смуглой мордочке. - Сволочь, ты же обещал больше не притрагиваться к кокосу. А тем более не толкать его. Тем более у нас в миссии.
- Ты просто не понимаешь, любимый... Это не хлеб... - Раззук со смехом всхлипывал, извиваясь на полу и размазывая кровь из разбитого носа. - Хлеб, он лишь для тела... А кокос - единственная надежда души... когда тело умирает.

Неймо почувствовал близость смерти, о да, и это была смерть подлого Раззука, от его, Неймо рук. Аж пальцы сводило от желания сжать тонкую шейку и душить, душить... Он пару раз злобно пнул гада, с трудом остановился и выскочил из чулана, заперев за собой дверь. Господи, когда же это закончится...

А как хорошо начиналось. Как он был горд получить место в этой миссии, с каким воодушевлением трудился, леча несчастных жителей разоренного войной Южного Гжара, этого забытого богом королевства. Их усилия были лишь каплей в море, но эта капля спасала жизни, и Неймо чувствовал, что его собственная жизнь не проходит зря. Он приносил реальную пользу. И Раззук, вдохновенный котик с тонким интеллигентным лицом, нервными пальцами... светло розовая шерстка с темными полосками, продолжающимися немножко на висках и скулах, как у всех южан... Сначала Неймо не отличал его от других, прихожан или пациентов, таких же розовогривых и полосатых. А потом заметил - благодаря его речам о свободе духа, о мире, о том, что есть за гранью.

Раззук был словно глоток морозного воздуха во влажной жаре. Сколько раз они сидели ночью на крыше и в тиши комендантского часа обсуждали философов нового времени. Неймо казалось, что он снова в Университете, с друзьями, на диспуте после лекций, с бокалом вина и в любимом баре...

...Неймо отправился обратно в приемный покой, и там его ждали три беременные кошки с осложнениями, пять зараженных паразитами - те гадко копошились под кожей и вылезали из язв, и два котенка с оторванными минами лапами. Он освободился лишь незадолго до комендантского часа, работы было еще много - с живущими в миссии болезными и сиротами - но усталость раздавила его свинцовой подушкой. Неймо бессильно опустил голову на руки, мечтая свалиться и уснуть прямо тут, на каталке в проходе, и вдруг вспомнил о Раззуке. Нет, он помнил о нем всегда, и эта память отзывалась на дне души глухой болью и злобой, но сейчас подумал - ведь тот заперт в душном чулане без воды целый день! Или... или вдруг его выпустили, и теперь он шляется неизвестно где.

Неймо бросился в чулан и нашел своего кота, мокрого от пота, хоть выжимай, действие дозы закончилось, и тот сидел и трясся в углу. А в другой успел нагадить. Он подхватил Раззука на руки и оттащил в процедурную, засунул в ванную. "Холодно", - жаловался тот, хотя вода была горячая, а вокруг как всегда царила влажная жара.
- А ты не ширяйся, и будет тепло! - заорал на него Неймо и затряс за плечи. - Зачем ты это делаешь, зачем, ведь все хорошо было уже...
- Хорошо, любимый, - шептал в ответ Раззук, закатывая глаза, перламутровые полоски на его скулах потускнели и казались болезненными нарывами, - хорошо, как мухе в паутине... Все липнет и лопается... Липнет и лопается...
Неймо взял пластиковую фиксаторную ленту и приковал его запястья к высокой трубе - чтоб не вздумал утонуть или сбежать, наркоман несчастный. А сам пошел искать уборщика, отправить в загаженный чулан. Здесь не было роботов, нечий труд стоил гораздо дешевле.

"Это просто срыв, - думал Неймо, возвращаясь в приемную, - я его вылечу, нам снова будет хорошо."
Он вытащил Раззука из ванны и сделал ему инъекцию заменителя, от которого тот посерел и заснул. В лаборатории еще есть запас кокосовой вытяжки, как раз на двухнедельный курс. Надо будет уменьшать дозу, колоть только чистый кокос, от него не бывает этих жутких эффектов, Неймо достанет ему чистого. А затем - перейти на заменитель. И розовый котик станет веселым и умным...

***
И снова лечение подействовало, через месяц Раззука можно было выпустить из апартаментов Неймо в миссии, он опять стал им помогать, работать с сиротами. А в свободные дни они гуляли по городу, держась за руки. Лазали по крышам полуразрушенных домов и сидели, переплетя хвосты, под пластиковыми навесами маленьких кофеен у стихийных рыночков. Эти заведеньица были часто декорированы осколками снарядов, и Раззук смеялся, показывая пальцем на развороченную мину:
- Смотри, Неймо, "сделано в Великом Королевстве Тирроган", вы нам спонсируете буквально все - и больницы и войну.
- Тирроган не только велик, но и многолик, - отвечал Неймо, поднося к губам чашечку с ужасно крепким и горячим кофе, он разглядывал этот "привет с родины" и чувствовал одновременно гордость за ее величие и стыд - за некоторые дела...

Жара обнимала его, словно родная мать, им было хорошо и не хотелось тащиться через весь город в миссию. Они дошли лишь до исторического центра, потом целовались под пыльными пальмами в замусоренном сквере, а потом решили пойти к Раззуку в квартиру, она была в двух шагах буквально. Они часто в ней зависали, пили легкое южное вино, закусывая тушенкой и шоколадом, и трепались с друзьями Раззука, бывшими студентами, потерянная золотая молодежь. Те приходили поесть и забыться в разговорах о мистическом смысле жизни.

***
- Только не в жопу, не в жопочку мою! - истошно заорал кто-то под самым окном. Неймо пошевелился, окончательно просыпаясь, и тихонько выпутался из влажной простыни. Раззук сопел рядом, улыбался во сне и что-то говорил, не разобрать. Он погладил его по розоватой отмытой шерстке, такой мягкой и тоже влажной, и пошел в сторону туалета, спотыкаясь в темноте о коробки, доски какие-то... Раззук говорил, что собирается из них сделать столик на кухне взамен того, который они совсем сломали. Неймо улыбнулся в темноте, вспомнив, как яростно Раззук додрачивал, лежа в обломках погибшей своей мебели.

- Ты куда, - сонно спросили его с кровати, - не уходи...
- В туалет, - ответил Неймо, - сейчас приду, спи.
- Воду только утром включат, давай я тебе помогу. Или на газету гадь.
Раззук поднялся, пошатываясь, какой худющий все-таки, ловко перепрыгнул нагромождения хлама на полу и потащил Неймо в сторону кухни. Из открытого окна пахнуло рекой и немного помойкой, воздух не успевал остывать даже ночью, но становился липким и влажным. Смуглый тонкий котик постоял немного, пару раз глубоко вздохнув, "наслаждаясь ночной прохладой", как он выразился, а потом вдруг сказал:
- Залезай давай.
- Куда? - не понял Неймо.
- Ты вроде срать хотел? Воды ни капли в доме, так что давай в окошко. Упрешься ногами, а я подержу тебя за руки. Ты же мне доверяешь, любимый?
- Доверяю, - здесь, так далеко от дома, почти в центре старой гжарской столицы это было так естественно. Неймо залез на скрипнувший изъеденный жуками подоконник и протянул Раззуку руки. Наконец удалось устроиться, свесив задницу в проем окна.
- Давай, делай свое дело. А то я устал тебя держать, - Раззук хохотнул, а он все никак не мог в такой позе. "Что я здесь делаю", - запоздало подумал Неймо, - "Надо было пригласить его к себе, там же вода круглосуточно и климат-контроль, хоть какие-то удобства. А здесь мы как рыбы в аквариуме... и срать приходится на весу... как рыбе..."

***
А потом Неймо пришлось работать, не покидая миссии две недели подряд, снова начались волнения, много раненых гражданских, и внезапно эпидемия. Раззук вдруг исчез где-то посреди этого хаоса, а когда Неймо смог вырваться и сходить к нему, то нашел его обдолбанного, квартира изгажена и заблевана, и несколько розовых полосатых котиков бессмысленно бродят и тычутся. К нему приползла совсем юная кошечка и принялась просить дать пососать. Это было невыносимо. Раззук сидел на окне и поводил лапами, словно пытался забраться по невидимой лестнице. Неймо в очередной раз забрал и запер паршивого кота в миссии.

На этот раз, впав в отчаяние и наплевав на "мягкий выход", Неймо стал сразу колоть Раззуку заменитель, а тот жаловался, что от "фуфла" ломит хвост и лапы, а еще в позвоночнике зудит. Но все равно же чистого сейчас не достать, не та обстановка...
- А под хвостом не зудит? - спрашивал Неймо, проводя рукой по влажной от пота щели, не то, чтобы ему хотелось, да и не смог бы он сейчас ничего особенного, переутомление. Просто приятно, свой котик, любимый, и каждый миг с ним рядом наполнен каким-то смыслом... мучительным.
- Не зудит, - отвечал Раззук, поджимая хвост и опуская уши, - у меня от твоей дряни все вымирает.
- Терпи, пройдет. Или опять?..
- Нет-нет, обещаю, на этот раз - стопудово, обещаю, ни за что не притронусь... - голос розового котика все слабел, он сворачивался клубком, шепча уже совсем неслышно свои обещания.

Неймо встал и ушел ополоснуться, как тот затих. Под душем он застыл, навроде сломанного робота, и очнулся только, когда вода, захрюкав, вдруг стала ржавой. Он с омерзением вытирался салфетками, на них оставались пятна, похожие на старую кровь. В зеркале отражался грязный, злобно взъерошенный кот, совсем не похожий на того сияющего белизной неку, что смотрел оттуда полтора года назад...

...Тогда он работал после окончания Университета в клинике с родичами, в отделе паразитологии, штудировал по вечерам труды по тропической медицине, и все ждал ответа из Организации Целителей Веры. И дождался. Ему предложили на выбор Южный Гжар, разрываемый гражданской войной, или уныло-нищее Королевство Ляутан.

- Езжай в Ляутан, мелочь, там раздолье паразитологу, рядом с болотами-то, - снисходительно посоветовал ему Райних, развалившийся головой на Дитте, а остальными частями тела - на всем закругленном диване.
Неймо сбросил его ногу, получил в отместку хвостом по заднице и занял отвоеванное местечко. Райних сел и принялся оскорбленно шевелить ушами - измышлял гадость, не иначе. Неймо лишь усмехнулся: драгоценный родич был словно расцвеченная сапфиром версия любимого альфы. Яркая и беззаботная, как бабочка... и такая же безмозглая - во всем, что не касалось его профессии.
- Я хочу в Гжар, старший... позволишь? - спросил Неймо, глядя в ледяные глаза Дитте. Тот усмехнулся:
- На приключения потянуло?
- Нет! - пылко возразил он. - Как ты не понимаешь, ведь там врачи нужнее всего, неки каждый день умирают, а ехать туда мало кто едет...
- Да, - захихикал Райних, - я слышал, что там пучок шлюх за банку тушенки идет. Хорошее место выбрал, мелочь.
Неймо гневно вскинулся, а Дитте щелкнул брата по синему уху:
- Уймись. Неймо - правильный кот и не изменит себе.
Райних, глумливо фыркая, ушел во двор играть с котятами, а они с Дитте тогда еще долго говорили. Обсуждали планы Неймо и обстановку в Гжаре. "Не стоит надеяться на оружие, оно ничто против своры бандюг, - говорил альфа, - но сделай разрешение на него, вдруг можно будет носить.... хотя... за это могут и разобраться на месте, если остановят. Обязательно узнай, как приедешь - как там выживать. И выживи, малыш, мы ждем тебя." Неймо благодарно прижимался щекой к его ладони, старший всегда чувствовал, что ему на самом деле необходимо...

...Я все делаю правильно, сказал он своему замызганному отражению. Я вылечу Раззука и заберу из этой кошмарной страны, приведу в прайд, он обязательно понравится Дитте, Раззук ведь такой умный, когда не обдолбанный. У меня все получится, не может не получится, ведь я так люблю его.


Неймо:

@темы: слэш, неки, Миссия

---

Второй тур "Свободы слова"

Я приехала, а тут! На "Свободе слова" голосование
Я там не участвовала, оставляла заявку. И ее даже исполнили

Итак, отзывы о прочитанном ))))

1. Трое мёртвых и трое живых.
Моя оценка: +1
Отзыв: Это неожиданно, и волшебно, и трогательно, и так захватывающе таинственно в конце, настоящий открытый финал, который совершенен в своей незавершенности и не требует продолжения. Как заказчик, я ожидала разухабистого приключения, а получилась такая оцхаровательная мистика. Мне понравилось, да

Заявка: про двух бесов, работающих в мире чистилища в учреждении типа полицейского участка или службы спасения. Мир чистилища похож на наш, там живут бесы, ангелы и души. Души наделены телами, в которых воплотились их прижизненные достоинства и недостатки. Каким образом это воплощено - зооморфными или тератоморфными чертами, магическими силами, красотой или уродством - на усмотрение автора. Хочется разудалой бесовской жизни, их работы на благо общества, про их коллег из ангелов и душ. Подробности про души и их терзания и очищение, про которое они, души, сами не подозревают... Подробности про отношения ангелов и бесов.

@темы: книги

---

Иллюстрация к "Нашему общему папе"

Нам подарили пять райниховых котят!!! Огромное спасибо,  Kao.Ru!!!

14.07.2011 в 17:15

Пишет  Kao.Ru:

Котята)))
Персы принадлежат ankh976 и Le Baiser Du Dragon

Вопрос: Спасибо Кao.Ru? )))

1. Спасибище!!!!!		336	(100%)
Всего:		336

@темы: неки, братья, Наш общий папа, иллюстрации

---

Уезжаю!!! на две недели!!!

На две недели уезжаю в отпуск и даже комп не беру ))))В субботу!
А то вдруг кто по мне соскучится... внезапно... и удивится этот один или даже два человека - где же анкх...

---

"Наш общий папа", 9: конец.

Название: "Наш общий папа", 9: конец.
Слэш, НЦ-17, миди
Статус: Закончено
Жанр: техно-фэнтези, комедия-буфф, романс, приключения; ХЭ. Неки.
Авторы:  ankh976,  Le Baiser Du Dragon
Саммари: Про трудовые будни и славный отдых таких разных котов, собравшихся в один прайд: лейтенант полиции, врач-проктолог, бывший журналист, сгоревший на производстве... и прочие.
Предупреждение: Отношения между братьями-двойняшками (взрослыми), т.е. горизонтальный инцест (вертикального не будет, нет).

От авторов: Пятая история из мира нек. Все их можно прочитать по тегу неки.
За мед. консультации спасибо  alegrar.

Глава 9: Выше звезд

***Райних
- Что слу... - мявкнул Райних, но Дитте прервал его поцелуем, потрепал за ушами и, бросив: "Все будет хорошо, братишка, жди", смылся.
- Что случилось, - повторил Райних уже в закрытую дверь.
Да что же это такое? Уходить из клана... из прайда... почему? Почему Дитте хочет выделиться? Он вспомнил летнюю виллу на Бриллиантовых песках, принадлежащую клану. Райних любил там отдыхать, бродить по берегу и искать осколки древних амфор... Сами они еще когда смогут себе позволить подобное, придется довольствоваться съемными виллами. Но, с другой стороны - как уйти из прайда? От кошек, от будущих котят, от... любимого?

Райних вскочил и в чем мать родила бросился из спальни - перехватить Дитте, расспросить. Но в коридоре промахнулся, врезался сослепу в колонну винтовой лестницы, ведущей в башню, и грохнулся на пол, где чуть не разрыдался от расстройства. Удар пришелся по регенерационной маске и лбу, было просто ужасно больно. А что скажет Чинэ-ли, когда узнает? Вдруг сочтет для себя оскорбительным оставаться в столь крошечном клане и захочет уйти? А вдруг потребует, чтобы и Райних ушел с ней?!

Он осторожно встал и, держась рукой за стенку, отправился в ванную за аптечкой. Нет-нет, он не сможет уйти из прайда, останется с братиком, а Чинэ-ли в случае чего скажет, что поступает так, как велел альфа... Да, точно, и уши так горестно опустит, а в голосе - надрыв и страдание.... она проникнется и не будет уходить. Он тихо захихикал: кошка всегда просекала его сцены и щелкала по носу, но зато смеялась, и все напряженные моменты их отношений проходили, как по маслу.

Он ввел дозу обезболивающего в приемник на маске, и голова тут же перестала раскалываться. Зато немилосердно засаднила раздолбанная попа. Да... Дитте сегодня был суров... "Я был с тобой нежнее, братишка", - обиженно подумал Райних, выдавливая в дырень регенерационной мази. О, он так и скажет Дитте, печально вздыхая, пусть братишка залижет свою вину! Кстати... что там у них за разборки с Энкемом? И отец требовал к себе озабоченного котишку... наряду с ним самим.

Райних нервно поежился - отца он боялся, уж больно тот был суров да нетерпим... Слава богу, Дитте оградил их от выволочки! А папочка Энкем - вот кто явно во всем виноват, надо найти и выяснить.
- Энкем! - позвал он, медленно идя по дому, прислушиваясь и принюхиваясь.

Папочка жалобно скулил в его собственной спальне, пахло сексом.
- Чего ты, - Райних сел на кровать, притянул котика за хвост и нащупал свеже-припухшие рубцы на нежной голой попке.
Он сочувственно вздохнул, а потом погладил и пощипал раненные ягодицы, запустил лапу в папочкин пах и нашел там нечто. Сбруйка! Как мило. Член, уже и так живо интересовавшийся происходящим, встал твердо и безвозвратно. Папочка извернулся, положил голову ему на колени и принялся поскуливать в самые яйца, периодически их облизывая.

- За что же тебя так, бедный, - спросил Райних, почесывая его за ушком.
- За правду, - пожаловался папочка и рассказал его яйцам жуткую историю своей борьбы за справедливость.

От его дыхания, шепота, всхлипов, Райних кончил, измазав папочкину мордочку скользким и липким, и блаженно откинулся на кровать. А потом до него внезапно дошло. Это же ужас!!! Позор фамилии! Да Дитте ведь разгневанные родичи на части порвут! Он дрогнувшим голосом сказал в комм название газеты, нашел статью, выслушал ее до конца...
- Как ты мог, Энкем! - закричал он, тряся котика за плечи. - Зачем ты опубликовался под нашей фамилией? Не мог псевдоним взять?
- Чтобы напечатали, - хныкал папочка, вяло трепыхаясь и норовя его промеж ног хвостом погладить, - из первых рук!
- А зачем про нас с Дитте сказал, что любовники? У нас в клане развратное поведение совсем не приветствуется.
- О, а так и не скажешь, - внезапно нормальным тоном удивился Энкем, и Райних чуть не взвыл, познав всю глубину его притворства:
- А я считал тебя другом, - горько сказал он и направился к платяному шкафу. Пора бы одеться, а то мало ли...

- Как это понимать, Райних? - спрашивала Чинэ-ли вечером, чем-то бумажно шурша. Наверно, злополучной газетой. - И почему Дитте не отвечает на вызовы?
- Он собирается выделиться из клана, - Райних неловко опустил уши. - Извини, дорогая, так получилось.
- А не легче ли выгнать вот это позорище? - зашипела кошка.
- Ай-ай-ай! Уши! - завизжал Энкем.
- Не надо, не надо папочку выгонять, - залепетал Неймо.

Райних прислушался - в голосе мелкого гаденыша звучала искренняя тревога, тот и правда любил своего бездарного папочку.
- Я не знаю, дорогая, обсуди это с альфой... я решил остаться в прайде. Прости...
Сказав это, он подполз к Лиссе и уткнулся ей мордой в сиськи, отрешаясь от происходящего. Хорошо так, мягко... Папочкины визги, гневное шипение альфа-самки, умоляющие мявы гаденыша - все удалялось, затихая. И скоро рядом с ним остались лишь тепло, уют и шевеления малышей в гостеприимном теле кошечки. Пришел Неймо и устроился рядом. Судя по всему, гаденыша выгнали, чтобы не мешался во взрослых играх. Райних было обеспокоился - не сняла бы Чине-ли сбруйку, а то влетит же Энкему. А потом подумал - пусть сами разбираются.

Они повозились на диванчике, пока ему не удалось подгрести под себя удобненько и Лиссу и Неймо, и так и сплелись большим клубком - ждать Дитте. И визор включили, слушать его Райниху, конечно, было не особо интересно, приходилось компенсировать отсутствие видеоряда легким петтингом с двумя милашками. А что, когда еще удастся потискать упругую попку диттева любимчика. Неймо был растерян и так доверчиво к ним жался... хитрец.

***Дитте
Слава яйцам, все закончилось так, как он и хотел. Дитте пошевелил рукой – вроде сустав не выбит.

Даже не верилось, что каких-то два часа назад Менерт, здоровенный черный котище, устроил показательное выступление перед всеми попавшимися под руку родичами, ух, и орал же он. Дитте как мог сдерживался, слушая эту чушь, все эти внутренние правила их клана, устаревшие лет сто назад. Или двести.

- А что же Райних не явился, кто он тебе теперь, кстати? - язвительно интересовался папенька.
- Любовник, - сказал Дитте и зажал под столом хвост ногами, тот дергался, как черная змеища, - и он болен, проходит курс интенсивной терапии после всего, что с ним случилось, отец.
- О, можешь мне не рассказывать, все в курсе этой душераздирающей истории про ночной клуб и последующую оргию. Твой прайд опозорил нашу фамилию.

Остальные родичи кивали. Дитте еще казалось, что они с удовольствием наблюдают за безобразной сценой.
- Я подал документы на выделение в отдельный клан, для ускорения процедуры необходимо твое согласие. Если ты его дашь, уже завтра под той статьей будет новая фамилия. И мой прайд не будет больше позорить твой клан.
- Уже опозорил, дальше некуда! С бумаги не вырубишь, - рявкнул глава клана, а потом слегка сбавил тон: - При выделении ничего не получишь.
- Согласен.
- Отлично... пусть так и будет, - Менерт брезгливо поморщился и потянулся к комму.

Дитте выдохнул, только когда вышел из отчего дома, и на комм как раз пришло сообщение о завершении регистрации. Надо же, его мечта сбылась, а он ничего не почувствовал. Может, начнет чувствовать позже? Уже стемнело, и Дитте поднял глаза к темному небу, усеянному звездами. Здесь, в загородном поместье, они сияли особенно ярко, и теперь между ним и звездами никого не было. Необычное, новое ощущение, но оно ему определенно нравилось. Именно в этот момент Дитте столкнулся с кузеном, точнее, с бывшим кузеном.
- Поздравляю, - гадко ухмыльнулся тот, - я слышал, у тебя в клане все кошки общие.
- Спасибо, - сказал Дитте и зарядил ему в челюсть, не нашелся, что ответить про кошек. Общий у них был только Энкем, и то по своей воле.

***
Дома перед включенным визором нашлись трое спящих родичей. Дитте аккуратно выкопал Лиссу из этого клубка и отнес ее в кровать. Котята уже вовсю толкались, и Дитте осторожно погладил ее животик. Он разулыбался – вот и первые детишки, которые будут рождены в его клане. Даже если Райних решит остаться с отцом, он же не станет ее забирать...

Папочки нигде не было видно, Дитте решил, что уже хватит ему быть наказанным, и пожалуй можно снять с него эту штучку. Энкем нашелся под дверью Чинэ-ли, он сидел, привалившись к стене, и на морде его было написано чистейшее страдание.

- Старший, прости меня, я никогда больше, никогда, только не прогоняй.
- Не прогоню, - сказал Дитте и стащил с него штаны, - да не дергайся, дай сниму с тебя это.
Энкем поцеловал ему руку и намылился в комнату к Чинэ-ли. Совсем сдурел, болезный.
- Ты в своем уме? - Дитте ухватил его за ухо. Разбуженная кошка будет в ярости.
- Госпожа разрешила, - папочка сиял, - сказала приходить, когда ты снимешь сбруйку.
- Ну, дерзай.

Неймо он укрыл одеялком и даже подушечку подоткнул, а брата отнес в спальню, и тот сонно пожаловался на больную попу, растраханную так жестоко.
- И кто же посмел? - Дитте его выпутывал из домашней одежды одной рукой, торопясь добраться до раненого местечка. - Да тут все целенькое, обманщик ты, Райних, - он принялся с упоением вылизывать и целовать пострадавший бутончик.
И не удержался, опять засадил, на этот раз нежно и трепетно.

А потом так лень было шевелиться, и так хорошо обнимать братишку. И Дитте решился, чего тянуть, если можно все выяснить прямо сейчас.
- Я разговаривал с отцом, - сказал он Райниху, и тот заинтересованно встрепенулся, - он дал согласие на основание нового клана. И из Канцелярии пришло подтверждение.
- И как наша новая фамилия, - спросил брат, - благозвучная?
"Наша фамилия..." Значит Райних останется с ними... с ним! Он зарылся лицом куда-то в братишкину шею, переполненный самым настоящим счастьем.
- Веннер наша фамилия, нравится?
- Пойдет, - Райних зевнул и завозился, устраиваясь поудобнее у него в объятиях.

***Райних
Утром его разбудил соблазнительный запах. Все же Неймо прекрасно готовил, изысканно предпочитая делать еду собственными руками, а не автоматом. Райних даже полагал, что мелочь почти не уступает ему самому в гурманстве, и за это одно ему можно было простить все зловредство... Он, довольно скалясь, пососал братишке, а когда тот проснулся, промурчал:
- Всегда мечтал вставить главе клана... позволишь?
- Валяй, - великодушно разрешил Дитте, судя по голосу, черный котяра ухмылялся.

- Слава богу, что не поперли со скандалом из клана, - сказала Чинэ-ли за завтраком, узнав подробности вчерашних событий. - У меня два критических больных, отстранение от практики сейчас... даже временное... я бы не смогла себе позволить.
Райних обеспокоенно дернул ухом, он понимал, что это значило - кошке пришлось бы бежать в старый клан и умолять срочно взять ее обратно. Унизительно.
- А сейчас, - спросил он, - ты останешься с нами?
- Конечно, - мурлыкнула она, и Райних узнал эти глубокие удовлетворенные интонации... Ну, папочка, ну, герой-любовник!

Он ел клубнику со сливками, переплетал под столом хвосты то с дорогим братом, то с Лиссой, сидящими рядом за круглым столом, и краем уха слушал разговор о перспективах развития клана. И даже вставил свою лепту:
- Энкему надо запретить писать!
- Но как же так... Это же мое призвание... - залепетал папочка.
- Только под псевдонимом, - строго сказал Дитте.
- Я книгу, книгу планирую! - обрадовался похабный котишка и зачастил: - Вам понравится, там такое будет! Такое!
Неймо едва слышно застонал: "Папа..." Да и у Райниха нервно вздыбилась шерсть от предчувствия "такого".
- Пиши-пиши, - снисходительно обронил Дитте.
- Тебя так медали за змееёбов лишат, - фыркнула Чинэ-ли, - за доброту твою.
- Наоборот, - заржал альфа, - черный пиар не даст им забыть мои заслуги!
- Мммм... – мурлыкнула кошка, - надо будет тогда проследить за чернотой пиара...
- Госпожа... – захихикал Энкем.

После еды Райних приобнял Чинэ-ли и промурчал в белое ушко:
- Ммм, дорогая, вот так - живешь с кошкой три года - и не знаешь, какие у нее на самом деле-то пристрастия.
- Да я и сама... не знала... - смущенно засмеялась Чинэ-ли в ответ. - Просто Энкем такой... все само получилось.
Энкем пытался в это время втиснуться между ними, причем совал голову промеж их животов, нагнувшись. Райних нашел его задницу и ущипнул за яйца, от чего наглец пискнул и подпрыгнул. Хорошо. Хорошо, что Чинэ-ли папочка так в тему пришелся, а то Райниху было неловко, он так мало внимания ей уделял из-за своих проблем. Всего-то три раза за эти две недели сексом позанимались...

- Ты помнишь, какой сегодня день? - спросила Чинэ-ли, дотрагиваясь до его маски.
- Да, дорогая, - он сглотнул, было страшно... а вдруг новые глаза будут видеть по-новому?
Сильные руки Дитте обхватили его за плечи.
- Давай, братишка, не тяни, жажду заглянуть в твои бесстыжие глазки.

Он встал перед зеркалом в ванной, ему сказали, что там царит сумрак, рядом лежал медицинский анализатор, темные очки... Осталось лишь набрать код. И снять.

Свет резанул по глазам ярко и болезненно, он зажмурился, чувствуя, как брызнули слезы. Потом привык вроде, снова взглянул в зеркало. И взвыл:
- Нееет!!!
Все загомонили, "что, что?" - охнула Лисса, Дитте затряс его за плечи:
- В чем дело, отвечай.
- Не кантуй его, повредишь, - обеспокоенно говорила Чинэ-ли.
- Ужас! Ужас!!! ОНИ пришли!!! - завывал папочка, а Неймо пытался закрыть ему рот.

- Они инвертировались, - смущенно объяснил Райних. - Глаза. Были синие с лазурными прожилками, а стали наоборот.
Установилась зловещая тишина. И в ней стало особенно слышно тяжелое дыхание осевшей на пол Лиссы.
- Рожает, - отрешенно заметила Чинэ-ли.
- Я отвезу! - быстро сориентировался Райних, нацепил очки, подхватил будущую мать на руки (тяжелая, черт) и намылился на выход.
- Позвони нам, герой, как отбомбитесь, - фыркнул ему вслед Дитте.

***
- Сейчас все сами увидите! - торжественно объявил Райних перед входом в палату. - И сколько, и какие.
Он горделиво махнул хвостом и распахнул двери. Лисса, серенькая кошечка, встретила родичей сияющей улыбкой. А у нее под боком и на животе копошились котята, переливаясь ясной лазурью, и королевским синим, и иссиня-черным, и дымчато-серым с голубым отливом...
- Красивые какие, - умилилась Чинэ-ли.
- Круто, подружка! – Неймо одобрително погладил Лиссу по коленке.
- Пятеро! - возвестил Райних, наслаждаясь видом отвисшей челюсти брата. Он выкопал из сплетения хвостов, ушей и лапок черного котенка и посадил его себе на плечо: - Смотри, Дитте, на тебя похож.

Котенок мяукал и цеплялся за него коготками, Энкем робко глядел на всех сияющими глазами из-под белой челочки и умильно просил: "И я, и я хочу!" А Райних смотрел на брата в поисках заслуженного одобрения.
- Ну, ты мужик, Райних, - восхищенно присвистнул Дитте, - настоящий террористище.
- Да, я такой, - засмеялся он.

КОНЕЦ

Дитте, лейтенант полиции	Доктор Райних, проктолог. И его котенок.	Доктор Чинэ-ли, кардиохирург	Папочка Энкем, известный журналист

@темы: слэш, неки, братья, Наш общий папа

---

"Наш общий папа", 8

Название: "Наш общий папа", 8
Слэш, НЦ-17, миди
Статус: В процессе редактирования и выкладки
Жанр: техно-фэнтези, комедия-буфф, романс, приключения; ХЭ. Неки.
Авторы:  ankh976,  Le Baiser Du Dragon
Саммари: Про трудовые будни и славный отдых таких разных котов, собравшихся в один прайд: лейтенант полиции, врач-проктолог, бывший журналист, сгоревший на производстве... и прочие.
Предупреждение: Отношения между братьями-двойняшками (взрослыми), т.е. горизонтальный инцест (вертикального не будет, нет).

От авторов: Пятая история из мира нек. Все их можно прочитать по тегу неки.
За мед. консультации спасибо  alegrar.

Глава 8: Слепой мир

***Райних
- Куда ты меня тащишь, убогий, оставь в покое, - ругался Райних, тем не менее послушно спотыкаясь за Энкемом по лесу.
- Сейчас, сейчас, Райних, скоро придем, тебе понравится, - хихикал папочка, крепко вцепившись в него своей тоненькой лапкой.
Райних сжимал его хрупкую ладонь, шевелил ушами, стараясь создать объемную аудио-кинестетическую модель происходящего, и активно принюхивался.

Профессор Ан-ши перед выпиской подсунул ему серию статей с многозначительным названием "Мир слепых". Да, бывают же несчастные с пороками мозга, мешающими им видеть мир.
"У тебя есть шанс познать неведомое, мой юный друг", - Ан-ши гадко ухмылялся, судя по голосу, и Райних ему предлагал познакомиться с неведомым на своем драгоценном опыте:
"Мой брат говорил, что не все змеи передохли при захвате, хочешь подставить им свою задницу, дружище? Они не кусаются, им зубы вырвали."
"Я подумаю над этим предложением", - совсем уж похабно ржал Ан-ши.

Райних больно ударился обо что-то коленкой и в очередной раз получил веткой по морде. Как было б хорошо сейчас просто сидеть в беседке, слушать по комму свежий номер "Психофармакологии" и мечтать испробовать революционные методы на папочке... А в перерывах - размышлять о сладкой заднице Дитте и о том, как хорошо было б ее исследовать в рамках так трепетно взращенной аудио-кинестетической модели... Такие мысли у него возникли совсем недавно, когда он начал отходить от последствий развлечений с сектантами. До этого был способен лишь жалко прижиматься к альфе по ночам, ища защиты от кошмаров и безмолвно выпрашивая ласку. Хорошо, что братишка взял его к себе в спальню.

Но был один минус - за эти десять дней Дитте совсем распоясался и имел его, как хотел, по пять раз в сутки. Только Райних потянется его ощупать - как хлобыщь! Уже лежит с задранными ногами или попой кверху и подмахивает...

Они вышли на открытое пространство, там дул прохладный ветер и что-то журчало. Срочно захотелось отлить.
- Подержишь мне, Энкем? - коварно спросил Райних, вытаскивая член. - А то не вижу, куда целиться.
Папочкя, хихикая, взял его за драгоценный орган и повел в сторону и немного вверх:
- Сейчас прямо с обрыва польешь.
Развратные пальчики шаловливо перебирали его яйца и подрачивали.

- Горячий источник! - с торжеством сказал папенька позже. - Я сам его нашел, больше никто не знает.
Райних потрогал воду - действительно, теплая, бурлит. И запах такой... гейзерно-минеральный
- После тебя, Энкем.

Мокнуть там было здорово, они тискались в пузырящейся воде, и Райних папочку исследовал везде-везде. Его тощее скользкое тело похотливо на нем извивалось, и впечатление было совсем особенным, не таким, как раньше, когда Райних мог видеть беленького озабоченного котишку. Вот бы Дитте так. А потом папочка читал ему записки о своем житье у сектантов, он их заносил в специальный дневничок, оказывается. А Райних рассказывал о своем опыте. Они этим очень часто занимались, помогали друг другу вспоминать, сидя вдвоем в поместье целыми днями, пока все на работе или в университете.
- А вот этот момент я запишу, можно? - папочка возбужденно подпрыгивал, плеща брызгами.
- Да записывай, - небрежно отзывался Райних, сто раз рассказанные воспоминания больше не приносили боли, словно и не с ним все было. – Кстати... а как тебе удалось от них сбежать?

Энкем притиснулся поближе, его вдруг забила дрожь:
- Охота... охота на змей в приграничье, - прошептал он Райниху на ухо, и тот обнял его покрепче и погладил по спинке, обводя пальцем выступающие позвонки. – Они взяли меня... как приманку, отпустили с поводка. А я нашел старую змеиную нору, забрался поглубже по ходам... они не стали меня раскапывать, думали, змеи сожрали... Там были скинутые змеиные шкуры, я в них завернулся, долго лежал, потом вылез и пополз прямо в них – из болот. В приграничье змей мало, никто не напал. Но респиратор заканчивался, а я не мог быстро, ноги перерезаны... как у тебя было. Я потерял сознание, отравился... пограничники нашли... плохо помню...
- Бедный, как ты все это выдержал, два года у них, - Райних болезненно сморщился, целуя трепещущие уши котика, хотелось его чем-то отвлечь: – А я сегодня читал, что змеи полуразумные. А их в клетках разводили и зубы вырывали... и охотятся. Представляешь.
Энкем возмущенно сопел и подпрыгивал, сочувствуя несчастным змейкам.

А потом они заснули и проснулись уже вечером, когда стемнело. Выбираться на воздух было холодно, и они обнялись под водой, совершенно обленившись и не желая вылезать. Скоро пришел Дитте и трахнул обоих, ругаясь на их бессовестную безответственность. Райних беспомощно бултыхался и раскидывал руки, пока его имели, окружающий мир вертел его, как хотел...

- Как ты нас нашел, по следу? - спрашивал Райних, вжимаясь носом в шею брата, тот нес его до дома на руках, ужас, какой сильный.
- По комму, - фыркал в ответ Дитте.
Папочка с треском скакал и пыхтел где-то рядом.

Райниха совсем разморило после прогулки, глаза слипались, но зверски хотелось есть. Лисса его кормила с ложечки, а он щипал ее в благодарность за сиськи и гладил по животику, прислушиваясь к шевелениям малышей внутри. Наверно тройняшки или двойняшки, как они с Дитте, вон какое пузище.
- Сколько их, знаешь уже?
- Не проверяла, чтоб не сглазить, - гордо ответила Лисса.
Чинэ-ли рассказывала о клинике, и Райних жадно слушал новости. Дитте сидел рядом, переплетя с ним хвост, и играл в стрелялки с Неймо на игровой приставке. А папочка неподалеку что-то строчил, яростно стуча по клавишам и иногда вскакивая и бегая кругами в приступе вдохновения. Хорошо-то как.

И через три дня он сможет открыть глаза. Забавно, но будучи слепым, Райних научился видеть то, что раньше не замечал. Например, в нахальном предложении Неймо: "давай я не буду тебя изводить, пока ты болеешь, а ты не будешь надо мной на практике издеваться?" Нет, конечно, сначала он завелся - гаденыш пользуется его слабостью! Сейчас он докажет, что не слаб, даже без глаз!!! А потом услышал это. Скрытую просьбу мира. И согласился... А еще: из разговоров с кошками ему удалось разгадать тайну проколотого презерватива. Оказывается, такая добрая и безотказная Лисса задумала его заловить еще три года назад, когда он только начал встречаться с Чинэ-ли, и они стали официальными любовниками. Для этого она ему распевала песни о прелестях секса без резинки, которым можно заняться единственный раз в месяц - в день сразу после месячных... или во время них. Райних соблазнился, конечно же, ему просто не пришло в голову, что так тоже можно забеременеть, хоть и с трудом. Лиссе повезло в конце-концов, и она сразу побежала к Чинэ-ли, броситься в ноги альфа-самке, взывая к ее чувству ответственности и желанию защитить. И Чинэ-ли приняла ее за свою, благодаря котятам от Райниха, и провернула ту операцию по заманиванию его в прайд.
"Так и было, дорогая? - спрашивал два дня назад Райних, поделившись с Чинэ-ли своими выводами. - И ты вовсе не хотела срочно-срочно котят?"
"Почти, - тихо смеялась Чинэ-ли и ерошила его гривку. - Она рыдала о порванном презервативе, такая несчастная была... Но я и правда хочу синих котят, лет через пять-десять. Просто не думала оказаться в прайде так скоро... Хитрая Лиска."
"Только не сердись на нее, - волновался Райних, - она хорошая."
"Не буду".

***
Рано утром, когда птицы еще не пели под открытым окном, Райних проснулся и тихонько стащил с безмятежно дрыхнувшего Дитте одеяло. И принялся невесомо изучать сильное тело. Было так волнительно - а ну как тот тоже проснется и сразу его завалит? Нет, надо успеть сказать - "подожди, позволь мне". Да, именно так! Райних, осмелев, нашел и накрыл губами сосок. Тот затвердел, а Дитте зашевелился и прошептал, трепя его за ушами:
- Вот ненасытный, все мало тебе...
- Нет-нет, не двигайся, я сам, позволь доставить тебе удовольствие, - замурлыкал Райних, целуя его руки.
- Ну... хорошо... только у меня целую вечность никого не было... - с сомнением отозвался Дитте.
- Доверься мне...

Дитте слегка расслабился, и Райних снова протянул к нему лапы - изучить, узнать самые потаенные глубины и скрытые чувствительные места. Он вылизывал и ласкал братишку, зарываясь в ощущение его кожи, тонкий запах, тихие вздохи, в то, что замечаешь только без глаз. Дитте застонал громче, сжимая его гривку:
- Если ты меня сейчас не трахнешь, то я трахну тебя.
И Райних приподнял его задницу и зашел в скользкую, тщательно приготовленную дырку. О, братишка был такой тесный. Он подождал, а потом начал осторожные движения, поглаживая опавший член Дитте. Мечта сбылась!!! Райних застонал, яйца свело, и он поспешно их оттянул. Не хватало еще кончить, едва вставив.

Как же класно. Он наклонился, целуя напрягшуюся буграми мускулов, чуть влажную спину. По телу Дитте прошла дрожь, а член заинтересованно дернулся в его руке. Кажется нужный угол найден. Райних с воодушевлением принялся долбиться. Перед невидящими глазами и в животе порхали бабочки.

***Дитте

Райних его сегодня так обрадовал, прямо с утра. Дитте покрутился и поерзал на стуле, припоминая, как тот разбудил его ласками, и дальше... дальше выдал просто экстра-класс. Он сыто улыбнулся, братишка его потом смазал чем-то специальным, чтобы не было дискомфорта. Только вот коллеги как-то странно на него посмотрели, когда он пришел на службу. Улыбка Дитте расползлась до ушей - видно по нему, что ли, чему он так рад.

Впрочем, скоро все прояснилось. Нежно-розовый детеныш, их новенький аналитик, невинно поинтересовался на обеде, не близкий ли родич ему некий Энкем Штиммен.
- И откуда вдруг такой интерес? - Дитте окинул его мрачным взглядом, так, на всякий случай. Папочка произвел впечатление в свой прошлый визит, о да.
- Это... автор статьи... - тот опустил ушки, - шеф так ругался с утра.
- Мой это родич, - ответил Дитте под заинтересованными взглядами остальных, - блядская творческая натура.

Надо было взглянуть, что такого страшного успел написать Энкем, надо же, тот умудрился пропихнуть свою статейку в приличную газету. "Несколько долгих лет клан змеепоклонников похищал и убивал безвинных нек". Дитте по диагонали прочел описания страшных издевательств, но последний абзац заставил его подскочить от ярости. "Королевская полиция зашевелилась только лишь тогда, когда был похищен родной брат и по совместительству любовник одного из ее сотрудников. До исчезнувших ранее безродных котов никому не было дела".

Он заскрипел зубами. Черт бы побрал этого придурка Энкема! Только бы отец не прочел этот бред. Дитте сжал руками виски. Как некстати была эта дурацкая выходка, лучше бы папочка остался зашуганным дурачком, скакал бы себе по поместью без вреда для окружающих. Он еще раз перечитал статью. Все эти гадкие подробности, описания ритуалов, и их имя рядом. Глава точно будет в ярости. О том, что в их семействе не приветствовались близкородственные связи, Дитте старался не думать.

По дороге в поместье Дитте специально заехал в магазин готовых товаров и купил ремешок потоньше. Своим ремнем он боялся Энкема пополам перешибить. А наказать его было необходимо, такие выходки нельзя спускать с рук.

Он приехал домой раньше всех и застал Энкема в своей собственной постели, мирно сопящего в обнимку с братишкой.
- Энкем, - позвал Дитте, стараясь, чтобы голос его звучал ровно, - пойдем со мной.
- Хорошо, старший, - тот вылез и быстро натянул обычные свои короткие штанишки.
Энкем выглядел так невинно и трогательно, и не догадаешься, что когда-то давно, еще до рождения Дитте, его выгнали из родного клана за аморальное поведение. Проснувшийся Райних смешно шевелил синими ушами, прислушивался, и он провел рукой ему по гривке. А потом не выдержал и потискал немного, настроение мгновенно подскочило. Братишка был теплым со сна и разнеженным, так хотелось его трахнуть прямо сейчас.
- Подожди меня немного, любимый, - шепнул он тихонько, - надо закончить с делами.

Энкема он отвел в закрытую беседку, чтобы не пугать Райниха, если папочка начнет орать. Тот принялся выть по пути к месту наказания, еще и упираться попробовал. Дитте закинул его внутрь и приказал заткнуться.
- Спусти штаны и обопрись о стол. Живо, - он мотал хвостом, хотелось поскорее закончить с неприятным и вернуться к Райниху.
Энкем его не на шутку разозлил своей скандальной выходкой и тем, что посмел сопротивляться.

- Старший, не надо, за что... прости... - папочка цеплялся за его брюки и одновременно пытался расстегнуть их.
Да что ж такое! Он поставил его на четвереньки, зажал между ног попой вперед и ударил, не снимая штанов. Энкем разразился такими мольбами, что Дитте даже заслушался. Он вздохнул и принялся объяснять этому озабоченному, что нельзя устраивать скандалы ради собственной прихоти ("ради справедливости", - простонал Энкем), что честь и доброе имя клана нельзя пятнать такими вот гадкими статейками.

Еще четыре удара, и все. Он поставил папочку на ноги, вытирая ему слезы, и с удивлением обнаружил, что у того стоит.
Энкем терся об него и постанывал, прикрыв глаза:
- Старший, пожалуйста...
- Ах ты ж мазохист долбанный! - Дитте легонько шлепнул его по щеке.

Наказание не должно быть удовольствием, поэтому Дитте потащил сомлевшего Энкема в дом, вспомнив, что видел кое-что подходящее среди вещей Райниха, когда тот переезжал. Он без труда разыскал нужное в ящичке с игрушками - изящную штучку, которая надевалась на член. "Кольцо на головку с уретральным катетером", - прочел Дитте на серебряной коробочке. Отлично, то, что надо, чтобы наказать такого, как папочка. В инструкции было сказано, что в туалет ходить с такой штучкой можно, имелось специальное отверстие, а вот кончить это колечко с хитрым штырьком не даст. Разнузданный котишка, как только увидел, что у него в руках, покорно улегся на кровать, стащив штаны и трусы до колен.
- Старший, - мявкал папочка жалобно, - трахнешь меня с этим? Невыносимо...
- Ты наказан. Снимешь без разрешения - выпорю по-взрослому, - он взял себя в руки и аккуратно принялся вставлять катетер в канал, стараясь не обращать внимания на жарко стонущего котика.

Дитте аж вспотел, пока нацепил эту штуку как положено. Мысли в голове крутились совершенно далекие от наказания, хотелось посмотреть, что будет с Энкемом, если его действительно хорошенько оттрахать... Он облизнулся и завязал папочке глаза шейным платком, подвернувшимся под руку. Черт-черт-черт. Два слепых котика для него одного, есть от чего потерять голову.

Он безжалостно трахнул Энкема прямо там, в пустующей почти все время спальне брата, и это тоже была часть наказания. Беленький котик под ним всхлипывал и обещал быть послушным, только бы ему позволили кончить. Боже, прекрасно... особенно, если представить, что это Райних. Он отдышался немного и заскочил в душ, прежде чем идти к братишке. Тот ждал его, зарывшись в подушки, и Дитте прыгнул сверху, прикусывая ему загривок.

- А Энкем? Что случилось? - Райних уже подготовился, или смазка осталась с предыдущего раза.
- Я его наказал, - прорычал Дитте и снова его укусил, - а ты, дорогой, хорошо себя вел?
- Да... Дитте, не надо...
- Все, все, мой хороший, не буду, - он резко вставил, растворяясь в душном каком-то восторге, и трахал его долго, слушая стоны и мявканье. - Прости, я так люблю тебя, голову теряю, - шептал ему Дитте, вжимая в матрас, - Райних... Райних...
"Я тоже псих", - думал он, содрогаясь в сильнейшем оргазме. Брат под ним давно уже кончил и притих. Дитте прижал его крепко-крепко, извиняясь за грубость.
- Ну прости, прости меня, любимый, - он поймал его хвост своим. - Райних, я все хотел тебе сказать... Я собираюсь уйти из клана, основать свой. Уже подал прошение в Королевскую канцелярию. Ты можешь перейти в другой прайд сейчас. Подумай, потом скажешь мне, ладно?

Их прервал вызов, пришедший на комм. Черт, сам Менерт Штиммен, глава клана, желал побеседовать с ним.
- Да, отец, - ответил Дитте и положил палец на губы встрепенувшегося братишки.
Хорошо, что на его комме был отключен видеорежим.
- Дитте, - голос главы не сулил ничего хорошего, - я жду тебя через час в поместье вместе с Райнихом. И этого нового родича захвати.


Чинэ-ли:

@темы: слэш, неки, братья, Наш общий папа

---

"Наш общий папа", 7

Название: "Наш общий папа", 7
Слэш, НЦ-17, миди
Статус: В процессе редактирования и выкладки
Жанр: техно-фэнтези, комедия-буфф, романс, приключения; ХЭ. Неки.
Авторы:  ankh976,  Le Baiser Du Dragon
Саммари: Про трудовые будни и славный отдых таких разных котов, собравшихся в один прайд: лейтенант полиции, врач-проктолог, бывший журналист, сгоревший на производстве... и прочие.
Предупреждение: Отношения между братьями-двойняшками (взрослыми), т.е. горизонтальный инцест (вертикального не будет, нет).

От авторов: Пятая история из мира нек. Все их можно прочитать по тегу неки.
За мед. консультации спасибо  alegrar.

Глава 7: Спасение от тьмы

*** Дитте
- Старший, будешь слушать? - Энкем стоял перед ним в мягких штанах и рубашечке, он выглядел почти нормальным, когда молчал, не бегал на четвереньках и не выл.
- Давай, когда все лягут, - сказал Дитте, которому все равно не спалось с тех пор, как пропал Райних.
Конечно, его начали искать, не дожидаясь, пока истекут положенные пятьдесят часов, но закончился уже третий день, а результатов все не было. Райнихов ночной спутник ситуацию не прояснил, заявив, что ушел из клуба один, и записи внешних камер это подтвердили.

Рассказы Энкема помогали скоротать время до утра. К тому возвращалась память, кусками, путано, и папочка изливал на Дитте небылицы из своего блестящего журналистского прошлого.
- Дети тьмы, - говорил Энкем, - змеепоклонники. Я хотел к ним подобраться поближе, репортаж вышел бы отменный... А попал в яму к их божкам...
- Разве ты был не в джунглях, - мысли самого Дитте были далеки от папочки и его несчастий.
- Нет, конечно, - Энкем подскочил, - ты что, старший, как бы я там выжил. Меня держали где-то здесь, и мне повезло, что остались глаза...

- А давай подробнее про глаза, - Дитте вдруг очнулся, вспомнив их страшную находку – несчастного замученного неку, и липкое равнодушие вмиг отступило. - Энкем, что ты еще помнишь, расскажи мне.
- Тем, кто был для ритуалов, их вырезали, так надо. А мне оставили, им нравилось, как я боялся... Но я притворялся и смог убежать. Наверное... - папочка задрожал, - я еще плохо помню.
- А где тебя держали, Энкем?
- Не помню...

***
Идея привезти Энкема в управление была не самой лучшей, признал Дитте, перехватив папочку за хвост в полете. Тот послушно повторил все то, что рассказывал ему, и теперь самозабвенно прыгал по столам и кричал, что хочет отсосать Дитте при всех.

- Старший, не сердись, - Энкем только что закончил обещанное, но не при всех, а в кабинете, - давно мечтал это сделать. Попрыгать тут у вас хорошенько.
- Мечты сбываются, - сказал ему Дитте, которому было совсем не до папочки.
Он снова прослушал последний разговор Райниха с серебристым котом, получалось, что они договорились тогда о свидании. И тот потом кинул братишку. Дитте вертел объемный портрет, не обращая внимания на кривляющегося Энкема. Ли-ан Зерг, альфа одного из прайдов закрытого клана, был последним, кто видел Райниха.
- Это он, - сказал вдруг затрясшийся папочка, - точно, старший.
- Кто? - Дитте чуть не выдернул Энкему руку, подтаскивая поближе, - да кто, твою мать!
- Злой! Он меня бил, и резал и...
Дитте дальше уже не слушал, потащил его к шефу.

До подтверждения информации никакого штурма, сказали ему. И Дитте ждал еще двенадцать часов до начала операции, совместной с Королевским Спецназом. Им удалось нарыть много чего за это время: подтвердить подозрения о разведении змей через поставщиков оборудования. И этим же путем вычислить дом, где предположительно могли держать жертв. Захват должен быть молниеносным, дабы сектанты не успели очухаться и всех прирезать.

Райниха он сразу заметил, как только они спустились в подвал вслед за спецназовцами. Братишка забился под скамью и дрожал, зажав себе лапами рот. И он был слеп, абсолютно. Дитте вытащил его осторожно, как мог, стаскивая с лица засохшую кровавую тряпку, и замер. Так больно Дитте не было никогда в жизни, он зарычал, прижимая к себе Райниха, и кажется даже заплакал.

Братишка сидел у него на руках смирно все время и тихонько выл, пока Дитте нес его к медицинскому кару, только один раз вскрикнул, когда ему неловко прижали поломанный хвост.
Подбежавшие медики что-то вкололи Райниху, и тот отрубился. Теперь можно было разжать его пальчики, не боясь их сломать. Второго найденного нека ловко упаковали в пластиковый мешок, и Дитте обуял запоздалый ужас. Ему что-то говорили, кажется, про то, что из всех сектантов осталось в живых только двое, остальные погибли.
- Это хорошо, - сказал Дитте, - хорошо, что они сопротивлялись.
Он сам пристрелил нескольких и переживал, не вышло бы превышения полномочий.

***Райних
Он сразу, сразу узнал брата - по прикосновениям, дыханию, даже шуршанию одежды. А потом и голосу. И немедленно вцепился в него, боясь отпустить, а то вдруг это все очередной бред, и он просто окончательно спятил. Как папочка.

Дитте его спас, вынес на воздух, Райних все держался за него и шевелил порванными ушами, тихонько поскуливая от привычной боли, он прислушивался к шуму - кажется, спасательной операции. Да-да, бравая Королевская полиция всегда на страже, она их сберегла и защитила, все, как написано на ее гербе... Только бы брат не оставил его... Тут его укололи в задницу, и сознание мгновенно отключилось.

А потом его опять изнасиловали и бросили к змеям, спасение оказалось мороком, он бился и бесслезно плакал, пытаясь сбросить с себя тяжелые скользкие тела и не менее мерзкие нечьи лапы, хватал их и тянул. И вдруг избавился и очнулся в тишине и темноте, ничего практически не болело, а он был голый.

По звуку и запаху - больница. "Просто слишком много спал", - подумал он, с трудом ворочая лапами в поисках одеяла, - "ТАМ кошмаров не снилось". Все тело было онемевшее и бессильное совершенно. Побочные эффекты регенерации. На морде железяка, наверно растят глаза. Дверь открылась, и он замер, притворяясь спящим.
- Ах, доктор Райних, опять безобразничаете, - тихий смех и легкие шаги, он смутно узнал одну из сестричек родной клиники, но не пошевелился. - Зачем все время одеяло сбрасываете?
Его укрыли невесомым и пушистым, попутно погладив по животу и между ног. Райних задрожал от этого прикосновения.
- Прости, милая, - едва слышно сказал он, стараясь держать голос ровным, - не надо меня трогать, ладно?

Приходил профессор Ан-ши и задавал много вопросов и не трогал, советовал не замыкаться в воспоминаниях, а проговорить их много раз. "А лучше запиши... ну, ты же все знаешь, коллега".
- Как думаешь, - спросил его Райних, - у меня глаза такого же цвета вырастут?
- А у тебя какого были - синие? - с живейшим интересом отозвался Ан-ши.
- И с лазурным зрачком и прожилками, - оскорбленно отозвался Райних.
- Пятнистые будут, как твой хвост, - захихикал старый пройдоха, и Райних гневно зашипел и захлопал рукой по тумбочке, ища, чем бы в него запустить. Не нашел.

Он хотел еще спросить о брате, но не решился и потом долго лежал, обнимая себя за хвост и надеясь, что Дитте зайдет, вот сейчас... Вот через пять минут... Хвост был совсем не такой пышный, как раньше, жалкий хвостишка стал, облезлый. И Дитте не приходил. "Ну, ничего", - думал Райних, просыпаясь и засыпая, время тянулось и липло, путаясь со змеиными снами, - "Ничего, скоро я выздоровею, стану снова красивым и пушистохвостым, и он придет. На калеку-то кому приятно смотреть".

***Дитте

К Райниху он попал аж через два дня – сначала не пустили врачи, а потом Дитте спал, а потом торчал в управлении... черт бы побрал этих безумных Зергов. Сложно было понять, пришел в себя братишка или нет. Тот лежал на высокой больничной койке, не шевелясь, и всю верхнюю часть лица закрывал регенератор.
Дитте погладил его тихонько по ввалившемуся животу и уткнулся лицом, пережидая тупую боль в груди. Как похудел, бедняжка. Чинэ-ли сказала, что хвост и задницу ему уже залечили, через денек и ноги будут в порядке. А вот глаза полностью восстановятся через пару недель. Если все будет хорошо.

- Братишка, - он как-то невзначай стянул с Райниха одеялко и вылизывал ему живот, - ты меня хоть слышишь?
Тот что-то промычал в ответ, и у Дитте мелькнула страшная догадка – может быть, негодяи отрезали ему язык? Райних вполне мог нахамить им или съязвить... Кошмар, бедный братик, сколько он всего пережил.

Дитте водил ему пальцами по губам, пытаясь просунуть один в рот. Не получалось, и тогда он накрыл губы Райниха своими, раскрывая их и сжимая братишку в объятиях, и очень скоро убедился, что во рту у того все в порядке. Язык точно был на месте. Дитте его всего был готов облизать от радости, и шею, и плечи, розовые соски (Райних подставлял ему то один, то другой, а Дитте дразнил его, прикусывал и дул, а потом снова кружил языком). Кусать за пупок его Дитте не стал, мало ли... Приласкал вставший член и добрался наконец до заветного - розовой сжатой дырки. Братишка, умничка, с готовностью закинул ему ноги на плечи. Он ткнул языком в серединку, мимолетно подумав, что Райних же прошел полное восстановление, точно, как будто целку из него сделали.

Дитте поспешно стащил штаны и продолжил вылизывать Райниха.
- Дитте, давай уже... - тот крутил попой, приходилось поддерживать его руками, на ноги братишка опираться не мог.
У Дитте одновременно свело яйца и защемило сердце.
- Я без тебя чуть не сдох, Райних, - сказал он, дотягиваясь до какого-то тюбика на тумбочке. Все-таки хорошо у них тут в больнице все устроено, Дитте выдавил побольше прозрачной субстанции и наконец-то вошел в своего братишку, в Райниха своего любимого, в чертова своего гуляку. И замер от счастья, целуя, пока тот не начал всхлипывать. Он даже испугался, но оказалось, что брат смеется.

- Это не смазка, - сказал Райних, когда он безуспешно попытался задвинуть поглубже. - Это клей, Дитте. Чтобы датчики не отваливались.
- О, - Дитте мечтал в глубине души о том, чтобы не расставаться с братом, но вот так... - И скоро мы отклеимся?
Райних завертел под ним попой:
- Пошевелись, дорогой, должно помочь. Ох... Это специальный клей, застынет и перестанет липнуть.
"Застынет?" Дитте дернулся слишком резко, так что они оба вскрикнули, зато удалось вытащить.
- Возьми нейтрализатор на тумбочке, он должен быть там, - братишка подтянул коленки к груди, - обработай все хорошенько, Дитте.
Черт. Засадить хотелось немедленно. Дитте наскоро попшикал себе на член и на руку. Оставалось самое интересное - задница Райниха. Он разминал ее пальцами, проникая поглубже, а Райних мешал, пытаясь подмахивать.
- Не вертись, - сказал ему Дитте, добавляя мизинец, - это медицинская процедура.
- Уже... уже подействовал нейтрализатор, давай...
Он попробовал вставить Райниху в попу два пальца в придачу к члену и внезапно обкончался, трясясь от удовольствия.

- Ты такой... Райних... - Дитте потом его высосал до капельки, радостно дергая ушами. До чего хорошо, с Райнихом всегда так.

Им было тесно вдвоем на больничной кровати, Дитте все боялся ненароком прижать братишку, даже хвост с ним переплетал осторожно.
- Я приехал тебя забрать домой, профессор этот твой сказал, что дома будет лучше.
- Ну, если Ан-ши сказал... - Райних разулыбался и завозился, выпутываясь из объятий.
В сортир хочет, догадался Дитте и отнес его на горшок, как маленького котенка. Если бы Райних остался таким навсегда, слабым и беспомощным, слепым... И принадлежал бы только ему. Дитте осторожно вытирал братишку влажными салфетками, нельзя, нельзя так даже думать, слишком сладкий соблазн. Райних доверчиво потерся об него носом и муркнул.

А дома, сидя в кругу родичей, брат вдруг спросил:
- Вместе со мной там был еще один кот, вы его нашли?
- Нашли, - Дитте сглотнул, - нашли и сдали медикам.
Ну вот, вроде бы никакой брехни. Кошки снова принялись тискать братишку, а папочка осмелел и погладил райнихов хвост.

@темы: слэш, неки, братья, Наш общий папа

---

"Наш общий папа", 6

Название: "Наш общий папа", 6
Слэш, НЦ-17, миди
Статус: В процессе редактирования и выкладки
Жанр: техно-фэнтези, комедия-буфф, романс, приключения; ХЭ. Неки.
Авторы:  ankh976,  Le Baiser Du Dragon
Саммари: Про трудовые будни и славный отдых таких разных котов, собравшихся в один прайд: лейтенант полиции, врач-проктолог, бывший журналист, сгоревший на производстве... и прочие.
Предупреждение: Отношения между братьями-двойняшками (взрослыми), т.е. горизонтальный инцест (вертикального не будет, нет).

От авторов: Пятая история из мира нек. Все их можно прочитать по тегу неки.
За мед. консультации спасибо  alegrar.

Глава 6: Змеи в канализации

***Дитте
- О, круто! - Неймо сидел в его кресле и пялился в экран, - нехило его отделали.
При появлении Дитте мелкий резво вскочил:
- Старший, мне сказали, что тебя можно в кабинете подождать, я ничего не трогал, только смотрел...
- Быстро говори и брысь отсюда, - не то чтобы Дитте был не рад его видеть, просто он сейчас был вообще не рад.
- Кто его так, бедняжку, - не унимался Неймо после просмотра снимков с места происшествия, - а глаза-то аккуратно как вырезали. И ранки наверняка заживили... точно.

Дитте с интересом посмотрел на мелкого. Может продемонстрировать ему последнюю находку полиции во всей, так сказать, красе? Такую милую находочку, которую сразу передали в Главное управление... Проблюется Неймо или нет? Вот детектив Роббим стал такого симпатичного оттенка: зелень, окаймленная розовой гривкой. Дождался-таки своих маньяков, салага, на найденного неку не нашлось ни одного запроса о пропавших без вести, безродный значит. Впрочем, среди списка Роббима тоже не нашлось подходящего, сколько же их исчезает просто так...

- Дитте, - Неймо вдруг ласково прижался к нему, обвивая запястье хвостом, - я не хочу на практику к Райниху. Пожалуйста.
- Эти вопросы решаются дома, - Дитте встряхнул мелкого за загривок.
- Дома тебя или нет, или ты занят, старший, - Неймо стрелял глазками, поглаживая его в районе паха, и Дитте сказал ему запереть дверь.

Он сто лет уже не трахал никого на работе. И утром не успел заловить Райниха, тот умчался как ужаленный в свою клинику. Недавно они все переехали в новый дом, такой просторный, класс. Дитте с братишкой гонялись там за папочкой, а Чинэ-ли помогала им вязать пленного. А потом... Неймо застонал под ним и задергался, отвлекая от мыслей, пришлось поддать жару и кончить.

Дитте кинул ему салфетки, вытянув себе пару штук:
- На практике будешь под присмотром родичей. Свободен.
- До вечера, старший, - Неймо изобразил мировую скорбь. Тоже, нашел проблему.

Черт. Дитте отключил изображения, продолжая читать материалы дела. Найденный мертвый нека был молоденьким, редкого темно-фиолетового окраса, красавчик, скорее всего, теперь уже не понять. Рано утром его обнаружил патруль, и, к счастью, полицейские сразу оцепили район и вызвали спецгруппу. Вопиющий случай для их уютного королевства.

Раздался короткий двойной сигнал – пришла очередная запись с братишкинного комма. Дитте не мог удержаться, чтобы не засунуть этому гуляке клопа в комм, глупая ревность, он и сам от себя не ожидал. Он нажал "сохранить данные", решив, что посмотрит потом.

***
Дитте зашел домой и сразу понял, что Райних еще не вернулся. Теперь он это узнавал... по запаху, что ли, или у него появилось еще какое-то чувство.

В хрустальной комнате Дитте застал премилую картину.
- ...а глаза они ему вырезали тупым ножом, - вещал Неймо.
Лисса сидела на мягком диванчике, трогательно поддерживая руками заметно торчащий животик и открыв рот.
- И вставили туда драгоценные камни, чтобы было красиво, - провыл ему в тон дрожащий папочка из-под низкого прозрачного столика, - и кинули к змеям.
- Да, к змеям, - подхватил Неймо и захихикал, - прямо в канализацию.
Лисса вздрогнула и покрепче обняла свой живот:
- К нам они не проберутся, трубы слишком узкие.

Дитте походя запустил в мелкого какой-то вазочкой, коих было расставлено повсюду в избытке. Так удобно.
- По визору сказали про змей, старший, нашли взрослую особь, прямо в центральном парке, в водостоке, - жалобно запричитал не успевший увернуться Неймо.

Вошедшая Чинэ-ли покрутила пальцем у виска и с удовольствием потискалась с Дитте. Энкем тут же выскочил из своего укрытия и попытался влезть между двумя альфами. Папочка уверенно шел на поправку, они потрепали его немного за ушки и хвост, который тот невзначай запустил под юбку Чинэ-ли.
- Гадкий кот, - кошка выгнула бровь.
- Накажешь меня? - Энкем закрыл глаза и покраснел. Вошел во вкус, однако.

После ужина они проводили Неймо – тот перед практикой уезжал с друзьми во фьорды, недельный поход. Компашка развеселых студентов уже свистела и гомонила у ворот. Пацан так гордился своим новым внедорожником, подаренный ему прайдом в честь успешной сессии, что Дитте не смог удержаться от довольной ухмылки, целуя его на прощание.

А потом ему позвонил старый приятель из дорожной инспекции.
- Райних Штиммен – твой родич?
- Мой, - сказал Дитте пересохшим ртом.
- Его тачка битая стоит перед "Резиновым раем", я тебя предупредил, если что. Об аварии не заявляли, но сам знаешь...
- Спасибо, - ответил Дитте.

Заблядовал, значит, Райних. Да еще и напился, или чего похуже. Дитте выскочил как был, в домашних штанах и майке, и запрыгнул в кар, матерясь. "Ну, держись, братишка", - думал он, вбивая в навигатор название клуба, - "повезло тебе, что я ремень не взял".

В клубе он Райниха не нашел, тот уже успел смыться с очередным своим... Так спешил, аж комм в сортире посеял. Дитте заскрипел зубами и решил-таки просмотреть записи, особенно последние. Чтобы знать, кому в морду дать, ну, кроме Райниха.

Очень скоро обнаружился герой-любовник, серебристый холеный кот. "Старпер ", - у Дитте аж живот подвело от злости, когда он подчистил и увеличил изображение. Сил не было слушать их смехуечки, все эти "совершенно свободен до утра, о, как мило", так что он выключил запись и просто лежал до рассвета в кровати. Прав был отец, когда говорил, что гулящих нек нельзя брать в прайд, и уж ни в коем случае нельзя влюбляться в таких.

***Райних
Было темно. И больно. "Теперь всегда темно и больно", - подумал он, шаря трясущимися лапами по полу. В поисках стены. Он немножко прополз в сторону, наткнулся на нечто мягкое и замер. Мягкое жалко скульнуло и затряслось. О, товарищ по несчастью!
- Тихо, - прошептал Райних, - давай погреемся.
Мягкое прижалось к нему, стало и правда немного теплее.

Никогда, никогда, снова и снова думал Райних, никогда не буду больше гулять.... Никогда. Весь этот кошмар случился только из-за того, что он захотел присунуть роскошному котищу редкой серебристой масти, практически эликтовой. Они с коллегами задержались в баре после смены, так мило провели время... И черт же дернул его связаться с тем эликтом... потащиться с ним проклятый ночной клуб, еще и кар раздолбал по пьяни, комм похерил в туалете... Все закончилось здесь, в подвале у каких-то извращенцев, сектантов каких-то долбанных...

Райних тихонько взвыл, стало легче. И услышал шаги. Проклятье, проклятье, надо было молчать. ОНИ подошли поближе, под ребра прилетело пару пинков. Он корчился на полу, прислушиваясь к их движениям - сейчас его снова потащат на издевательства? Но они схватили его недавно приобретенного товарища. Тот плакал и умолял его не трогать. Как глупо, подумал Райних, когда звуки стихли, и он снова оказался способен думать. Как глупо умолять кого-то, кому твои жалкие слова только повод посмеяться. Умолять надо тех, кто смилостивится... а тут можно только кричать, когда больно.

Сколько он здесь, наверно, целую неделю... а может и пару дней... Никогда больше не буду ни с кем трахаться, подумал он, никогда, после того, как его насиловали все на каком-то ритуале, бросали какие-то огрызки за секс... а однажды бросили к змеям! Те так страшно шипели и забирались куда попало... и дышать в змеиной яме было трудно, хоть ему и запихали в нос респиратор, но он постоянно заглатывал ядовитые испарения, и его всего выворачивало, нет реально, больше никогда и ни за что, если выберется отсюда, но он никогда не выберется, так и... Райних почувствовал, что мысли пошли по знакомому кругу, и ушел в воображаемый домик.

Он его почти сразу начал строить, как сюда попал, вспомнил сломленного психа папеньку и статью в недавнем "Дайджесте терапевта". Он боялся сломаться так же, как его чокнутый родич, а в статье были описаны способы ухода от реальности аутистов и психотиков. И вот он решил уйти сам, сознательно, пока подсознание не сделало это за него. После того, как его изнасиловали в первый раз, а потом вырезали глаза без анестезии, он выл у стены и жалел, что не сдох от болевого шока, а всего лишь потерял сознание, тогда он и вспомнил это. И начал строить маленький однокомнатный коттедж на любимой полянке их нового поместья. Складывал бревнышко за бревнышком, покрывал крышу драгоценной черепицей золотистого кедра, натащил мягких шкур и подушек, поставил камин и позвал родичей.

Туда приходил Дитте и сидел рядом, обнимая так тепло и надежно, смеялась над чем-то Чине-ли, мелкий гаденыш Неймо выделывался, привлекая к себе внимание альф... Гаденыш - никакой, конечно не омега, а... натуральный гаденыш, вот кто. Лисса почему-то была уже с котятами, те были маленькие и пушистые, два синих, один лазурный, еще один леопардовый, как сам Райних, только наоборот: лазурь с синими пятнышками... А один серенький, как Лисса, но с голубоватым дымчатым отливом. Котята мяукали и играли, кусая папеньку Энкема, а тот хихикал и убегал от них на четвереньках.

Постепенно его душевных сил перестало хватать на поддержку образов сада и интерьера, и домик превратился в замкнутый куб без выходов, он был пронизан желтым светом. А родичи превратились в смутные тени, несущие в себе только ощущения от настоящих нек. Защита - от Дитте, веселье - от Чине-ли, уют - от Лиссы, слившейся с котятами. Гаденыш исчез. И только папенька остался похожим на нека, он скакал и кривлялся, а иногда забивался в угол и дрожал. "Прости", - говорил ему Райних, - "на самом деле я никогда не хотел тебе зла".

За ним пришли, побили и трахнули, а потом спросили: что он предпочтет - послужить детям Великого змея или отрезать хвост?
- Отрезать и послужить, господин, - покорно ответил Райних, он всегда со всем соглашался, не идя ни на какие диалоги и взаимодействия, ведь его тут нет, он сидит в кубе.
- Кому послужить? - с шипением спросили у него и сломали хвост.
- Великому змею! - крикнул он, корчась, в кубе они сидели вдвоем с папенькой и смотрели друг на друга, хотя он предпочел бы посмотреть на Дитте, но того не было, только смутное присутствие.
Ему приказали ползти вперед, нацепив на шею поводок, он встал на четвереньки, по-другому ходить не мог, сухожилия перерезали в самом начале.

Вдали послышался шум, какие-то крики, вроде даже хлопки выстрелов. Папенька в кубе показал ему язык. "Дурак ты, Энкем", - сказал ему Райних. "Сам дурак", - ответил убогий и захохотал.


Райних со своим будущим котенком (спасибо за найденную картинку  Levhart):

@темы: слэш, неки, братья, Наш общий папа

---

"Наш общий папа", 5

Название: "Наш общий папа", 5
Слэш, НЦ-17, миди
Статус: В процессе редактирования и выкладки
Жанр: техно-фэнтези, комедия-буфф, романс, приключения; ХЭ. Неки.
Авторы:  ankh976,  Le Baiser Du Dragon
Саммари: Про трудовые будни и славный отдых таких разных котов, собравшихся в один прайд: лейтенант полиции, врач-проктолог, бывший журналист, сгоревший на производстве... и прочие.
Предупреждение: Отношения между братьями-двойняшками (взрослыми), т.е. горизонтальный инцест (вертикального не будет, нет).

От авторов: Пятая история из мира нек. Все их можно прочитать по тегу неки.
За мед. консультации спасибо  alegrar.

Глава 5: Разгребая завал

***Райних
Брат, внезапно его оттрахав, смылся, и Райних блаженно откинулся на постель. Как хорошо. По нему словно катком проехало, размазав разум тонким слоем по миру, размягчив кости и мускулы в желе... "Остеомаляция", - смутно всплыл в сознании соответствующий диагноз и, покружив, тихо утонул обратно. Да, так классно ему не было даже когда в юности они, два студентика и студентка, познакомились как-то в баре со взводом морских пехотинцев... Ведь сейчас удовольствие проникло в самую душу... для полного счастья осталось только присунуть самому...

Он заснул минут на десять, потом проснулся, вспомнив, что Дитте велел присмотреть за папочкой, и потащился в спальню убогого. Где снова завалился, обхватив сопящего и постанывающего котика, словно любимую подушку, и принялся лениво подрачивать. И вдруг его пронзила, подобно молнии, мысль! Дитте потащил поплохевшего гаденыша в больницу. С чего это тому плохо стало, а? Наверняка, просто уснул и обосрался...

Проклятье! Райних вскочил и два раза обежал комнату по периметру. Проклятье, проклятье, там же сделают анализы, и все выяснится про адский витаминный коктейльчик, братец вряд ли придет в восторг от этой невинной шутки... Черт! Черт его дернул устроить это, почему не послушался Чинэ-ли, ее план был так изящен - поглумиться над змеенышем на практике - не подкопаешься... Он пару раз глубоко вдохнул, сказал себе, что был в своем праве: наказать мелочь наглую за хамство. И пошел отлить.

Кстати, надо было возвращаться на работу. Пожалуй, стоит вызвать Лиссу в качестве няньки, пусть теперь та отпрашивается, да и папенька ее любит... Он подхватил комм по дороге в туалет и принялся немедленно названивать. Лисса, как всегда, на все согласилась. Райних с рассеянной улыбкой нажал на слив и принялся разглядывать свою довольную рожу в зеркале. Пожалуй, мелкие синячки и укусы сводить не стоит, приятная память. Он, фыркая, засунул голову в раковину, под ледяную струю, и в этот момент его что-то плеснуло по ногам.

Райних подскочил, с омерзением взирая на явно забившийся и бурлящий от полноты толчок. Быстро свалить или попробовать... как это... отсосать? Робот! Ему нужен робот-уборщик с вантузом в щупальцах. Он пробежался по дому, нашел тупую железяку и ткнул ее в унитаз. Давай же. Робот закопошился и попробовал вылезть, Райних запихнул его ногой обратно. Робот не сдавался, Райних тоже, и, конечно же, нечий разум как всегда вышел победителем: гадская машинка забулькала, раскинула щупальца и издохла. То есть, совсем издохла, сломалась. Райних растерянно попятился, подскользнулся и грохнулся, отбив хвост. Из унитаза выплыла обгаженная тряпка, в которой он узнал шортики мелкого, как его там.

"Вот гаденыш!" - взъярился Райних, вскакивая. - "И здесь подподлил!" Он выскочил из ванной и помчался, оставляя следы и размахивая мокрым хвостом, в другую - ополоснуться. Слава богу, успел, прежде чем вся канализационная система коллапсировала - сработали, наконец-то, стопоры.

Независимо насвистывая, он направился в спальню - одеваться. Все пуговицы на рубашке были вырваны, некоторые с мясом, на штанах тоже. Он подумал и спер сорочку Дитте. Позвонила Лисса, сказала, что через десять минут будет, "только за такси надо бы... заплатить..." Он благодушно хохотнул: "Конечно, дорогая, что за вопрос". Как же вовремя. И снова подскочил:
- Старший, старший! - раздался истошный мяв слева, и на него напал расхристанный папочка, в одной рубашке.
- Отцепись, блаженный! - взвыл Райних, мгновенно теряя хрупкое равновесие, это что, и есть прелести семейной жизни?!?
- Злой!!! - завизжал в ответ папочка и ломанулся в коридор, Райних - за ним.
И словно в каком-то кошмаре он увидел, как псих врезается в антикварный книжный шкаф, и тот всем своим весом обрушивается на хрупкого котика.
- О боже, - прошептал он. - Боже, за что ты так со мной...
Он бросился к завалу, сдвинул тяжеленные полки и обнаружил под ними трясущееся тело. Кажется, им с психом повезло. Здоровенные тома каких-то энциклопедий встали на пути зловещей мебели, и не дали свершиться смертоубийству. Папочка отделался многочисленными синяками, даже ничего не сломал. Судя по тому, как с визгом вырывался, когда на нем задирали рубашонку и изучали тощее голое тело, и бодро убегал.

Райних, заставляя себя размеренно дышать, перевязал галстук, глядясь в отражение на разбитом стекле, и с достоинством спустился вниз. Психу будет лучше вдали от его особы, определенно. Он вышел на крыльцо, какой свежий воздух. К воротам подъехал кар, наверно такси. Райних изобразил ласковую улыбку и пошел встречать Лиссу.

Но кар не остановился, а въехал во двор, и из него вышел Дитте.
- Привет, брат, - фальшиво обрадовался Райних, - как ты вовремя, а мне на работу срочно надо. Вопрос буквально жизни и смерти, из операционной позвонили.
- Из операционной, - зловеще улыбнулся Дитте и положил тяжелую ладонь ему на загривок. - Ты зачем мелкого потравил, а?
- Я не травил! - неприлично тонко мявкнул Райних. - Я ему отплатил той же монетой! Он нас слабительным опоил, а я его, все по справедливости.
- Слишком много на себя берешь, братишка, не тебе его наказывать, - ухмыльнулся Дитте, легонько его встряхивая, а Райних изо всех сил пытался справиться с дрожью и держаться достойно.
Подъехало такси, из него вышла Лисса.
- Пожалуйста, Дитте, пожалуйста, не при ней, - сдавленно взмолился Райних.
- Что не при ней? - заржал Дитте и оттолкнул его, врезав на прощание по заднице. - Беги давай в свою операционную, народный мститель.
- До свидания, - вежливо сказал Райних и пошел навстречу кошке.
Заплатить ей за такси, потом в свой кар - и газ в пол. Быстро-быстро. Но без неприличной суеты. А они пусть разбираются, у них все получится.

***Дитте
В больнице их сразу же упекли в карантин, как только спящий Неймо отсалютовал очередной порцией пенистого поноса. Даже у Дитте анализы взяли, засунув зонд чуть не до гланд. До чего неприятно было стоять раком, пока за спиной копошился незнакомый кот.

- Расслабьтесь же, - говорил ему рыжеватый докторище-извращенец, - мне надо ввести вам глубже.
- Давайте там побыстрее, - в попе гадко ощущался посторонний предмет, и Дитте тужился, пытаясь от него избавиться.
- Не выталкивайте зонд, подумайте лучше о чем-нибудь хорошем, - мягко сказал доктор и добавил: - в этом деле спешка не нужна.
Дитте живо представил себе братишку, как тот крутит задницей и сжимает его член, а Дитте говорит ему, что надо ввести поглубже. Зонд в его собственной попе наконец-то вошел как надо. Совсем не больно, не сравнить с экспериментами в академии.

Позже им сообщили, что никаких инфекций не найдено, но вот препараты, обнаруженные в анализах Неймо, вызвали некоторые вопросы.
- Он что, по-вашему, решил покончить с собой, захлебнувшись в дерьме, - ржал Дитте, подписывая отказ от психологической помощи.
Так что мелкого промыли со всех сторон, вкатали ему в зад пару укольчиков и отпустили домой.

- Это Райних, он мне подсунул, - жаловался Неймо, пока они ехали.
- Еще одна такая выходка, и я накажу обоих, - твердо сказал ему Дитте. Глаза младшего как-то нехорошо сверкнули, и Дитте сжал его ухо:
- Никаких представлений, Неймо.
- Я обещаю, старший, честно.

***
Папочка очнулся, сразу понял Дитте, как только они поднялись на второй этаж.
- Какой ужас, - Лисса прижала руки к груди, а Дитте закинул здоровенные тома энциклопедий на полки шкафа.
- Спасибо, старший, - Неймо крутился вокруг него, - дальше мы сами.
Дитте еще раз внушительно на него посмотрел. Тот хоть и обещал клятвенно, что больше никогда, никаких подлянок родичам устраивать не будет, но вид имел слишком бойкий для потравленного.

В спальне нашелся папочка, он лежал под кроватью, прижав колени к груди, и опять плакал. Дитте позвал его, стараясь не пугать, и тот согласился вылезти.

- Старший, - Энкем обнял его колени и недовольно принюхался.
Черт, он так и не зашел в душ после того, как занимался любовью с Райнихом. Дитте вывернулся из папочкиных цепких пальчиков, не слушая мяуканье того "я тебя почищу". Со стороны затопленного горшка доносилось мерное гудение. Отлично, Неймо догадался попросить у соседа робота-уборщика.

Папочку он сдал на попечение Лиссе, та принялась тут же гладить его и жалеть. А Энкем уткнулся ей лицом в животик и замурчал. В животик? Дитте присмотрелся получше. Ай да Райних, и не сказал сразу, стервец. Он не просто собирался завести котят, а очень скоро собирался. Интересно, Чинэ-ли тоже ждет прибавления?

В спальне он подобрал с пола райнихову рубашку без пуговиц, понюхал ее немного, перед тем как выкинуть. Братишка… В паху потяжелело, некстати вспомнилась процедура с зондом. Дитте, пока наскоро дрочил, нашел на постели две пуговицы, остальные куда-то завалились.

Ждать, пока разгребут потоп наверху, он не стал. Сегодня надо обязательно появиться на службе, закончить наконец с хвостами. Дитте сполоснул член в раковине на кухне и хватанул сразу несколько бутербродов, которые подсунул ему Неймо.

- Пока, хороший мой, я буду поздно, - он обнял мелкого, не прекращая жевать, - остаешься за главного. Меня не ждите, ложитесь спать. Лиссу устрой поудобнее.
- Я все сделаю, Дитте, не беспокойся. И подожду тебя, ладно?
Дитте от души его ущипнул. Так приятно, когда тебя дома ждут.

***
Утром Лисса позвала его на завтрак, она была такая милая в одежде мелкого, в коротких желтых шортиках и майке с надписью «свободен как змея».
- Как я пойду на работу в таком виде, - она чуть не плакала, сидя за столом.
- Тебе очень идет, ты такая красивая, - Неймо как мог ее утешал, - правда, Дитте?
- Да, классно, - сказал Дитте, оценив обтянутые майкой сиськи и тугую ярко-желтую попку. – Под халатом не будет видно все равно.

А потом случилось страшное. Дитте как раз уселся погадить, прихватив потрепанный номер «Меткого выстрела». И только он собрался испытать облегчение, как в попе стало ему больно, прямо у самого выхода, как шилом кольнули. Дитте боль умел терпеть, он бесстрашно потужился, и стало еще больнее. И кровь! "Это от вчерашнего зонда", - подумал Дитте с тоской. Придется опять ехать в больницу. А что, если к Райниху? Братишка классный доктор, вон он как ловко Энкема вылечил.

- Неймо, притащи мне комм, - крикнул он, не вставая с унитаза.
Брат ответил сразу же, просто скорая помощь для страждущих жоп.
- Райних, здравствуй, - в груди потеплело, - у меня опять проблемы по твоей части.

В приоткрытую дверь просочился папочка и принялся тереться об Дитте, сидящего на унитазе. Пришлось слегка сжать его за шею, вызвав очередные причитания.
- Старший, прошу, пожалуйста, умоляю…
- Захлопнись, - беззлобно сказал ему Дитте, - ну так как, Райних?
- Хорошо, - голос братишки звучал как-то странно, - приезжай, конечно.
Дитте сбросил вызов, выгнал Энкема, рыкнул и смог наконец-то отбомбиться. Черт. Он позвонил в управление и сказал, что появится после обеда.

Всю дорогу до клиники он представлял, как трахает Райниха на всяких мудреных докторских каталках и столах, и прибыл в весьма и весьма приподнятом настроении. Лисса сидела рядом с ним, не дыша и плотно сжав колени. Желтые шортики определенно ей шли. Дитте представил братишку в таких же и распушил хвост.

***Райних
Райних ласково распрощался с очередным пациентом, умыл руки... Вода так весело сверкала в голубой раковине. Он вздохнул и присел на кушетку, печально опустив уши. Потом покосился на зеркальный шкафчик и свесил хвост поунылее. Может, Дитте проникнется его жалким видом и не будет ругаться за разгромленный дом? Сам бы Райних точно все уши бы оборвал наглому котищу, покусившемуся на его собственный милый кондоминиум... Со всеми его полупрозрачными вазами периода Барси, изящными полочками, верандой, выходящей на море... Нет, точно бы убил! Райних еще раз душераздирающе вздохнул и попробовал пустить слезу на пробу, брат уже вот-вот должен подъехать.

Слеза не выдавливалась. Ну, ладно, надо будет - выдавится... Вспомнились вдруг детские безобразия - как они с пацанами бегали к эстакаде, швырялись яйцами в проезжающие мимо поезда, а потом улепетывали по коммуникациям. В конце-концов их поймали и притащили за уши в прайд. Дитте тогда так сильно побили! А Райниха совсем немножко, два раза шлепнули, потому что он так рыдал и визжал. Зато две недели потом пришлось стричь газоны у всех прайдов клана. Лучше бы уж потерпел шлепки и не устраивал концертов...

- Привет, братишка, что киснешь? - вошедший Дитте был весел и доволен жизнью.
Райних недоверчиво вскинулся: нет, тот точно не горел желанием надрать ему задницу, а, наоборот, потрепал его за ушами. Райних тихонько благодарно мурлыкнул и потерся носом о твердый живот брата. Какой все-таки у него добрый альфа! И справедливый, да... ведь Райниха нельзя бить, с его тонкой душевной организацией. И ругаться на него тоже нельзя, а то он так расстроится. Он положил руки на бедра Дитте и тихонько погладил, подбираясь к вожделенным ягодицам.

Брат резко вдохнул и дернул его за гривку, задирая голову:
- Что ж ты за развратный такой котяра, Райних. Отсосешь?
- Лучше ты мне, - хихикнул Райних и потерся подбородком о его член. Тот был горячим даже сквозь брюки. - И это не я развратный, а униформа твоя... Она такая узкая, чтобы преступники тряслись от ужаса, только завидев размеры полицейских членищ, м?
- Разумеется, - с улыбкой отозвался Дитте, водя большим пальцем по его губам, - закон должен внушать преступникам уважение и даже страх.
Райних лизнул его палец, а потом принялся зубами расстегивать ему ширинку.

Дитте выпустил на волю свою змею, и Райних принялся самозабвенно играть - губами, языком, заглатывать на всю глубину - боже, он любил это дело, а, отсасывая альфе, чувствовал даже благоговение... Он замер и отстранился, поймав себя на этом, поднял глаза на брата - лицо того было обманчиво спокойно. Ладно... Он снова лизнул темную головку, отдаваясь новому ощущению. В конце концов, всех своих любовников и любовниц он любил по-разному, и этот благоговейный восторг - вовсе не означает эмоциональной зависимости. Мало ли что во время секса почувствуешь.

Дитте коротко рыкнул, кончая.
- Спасибо, братишка. Но вообще-то я к тебе задницу зашел полечить.
- Задницу? - обрадовался Райних. - А что с ней?

Задница у братишки была крепкая и мускулистая, а колечко мышц под хвостом - так плотно сжато.
- Я сейчас обеззаражу... - мурлыкнул Райних, протирая бедную пораненную розочку салфетками, спиртовыми для прикола. - Сколько дней запор?
- Да не было никакого запора. Все, как по часам. И тут вдруг такая жопа, - фыркнул Дитте, перебирая ногами, жглось, наверно. Ну, ничего, сейчас пройдет.

Райних выдавил гель на руки, собираясь приступить к исследованиям таинственных глубин, но не удержался - лизнул так удобно выставленную дырочку.
- Эй, - Дитте опустил хвост, поворачиваясь, - ты всех пациентов так смазываешь?
- Только особенных, братишка, это для доверия и расслабления, - захихикал Райних, поймал черный хвост и осторожно приподнял. - Ты же доверяешь своему доктору.
- Хм... в такой позе я даже и не знаю, что ответить, - отозвался Дитте, и Райних его снова лизнул.
Тонкий вкус крови и спиртовый - антисептика... это пьянило.

- Я сейчас... только смажу все хорошенько... - невнятно бормотал он в задницу брата, сладострастно ее вылизывая, мечта была совсем рядом.
Дитте положил голову на локти и терпеливо выносил процедуру, хотя и не был особенно возбужден. Не любит такие ласки? Очень хотелось засадить, но, пожалуй, стоило сначала вылечить. Райних судорожно вздохнул и приступил к не менее будоражащему занятию - смазывать анус регенерурующей и обезболивающей мазью, а потом разминать пальцами перед введением зонда.

Зонд большой, толстый... Однажды, будучи студентом, он подшутил над сокурсником: вставил тому на практике член вместо анализатора и спросил: "Чувствуешь?" Тот ответил: "Да, черт тебя побери". И тогда Райних заржал и сунул ему под нос аппарат: "А зонд-то вот он!" Вся группа лежала просто от хохота, а тот приятель его чуть не прибил, трое оттаскивали...

Зонд обнаружил в теле брата пуговицу - красивую, с черными острыми бриллиантиками. Собственную райнихову пуговицу.
- Ты зачем ее сожрал, - засмеялся Райних, демонстрируя извлеченную находку.
- Голодный был, - буркнул Дитте.
Райних ласково погладил его по попке, подбираясь.
- А когда ты мне собирался рассказать, что Лисса беременна? - вдруг спросил Дитте.
- Что?.. - все игривые мысли тут же покинули голову Райниха. - Что... но как, уже? Ты... вчера успел?
Он растерянно глотал воздух.
- Что? - изумился брат, садясь. - При чем здесь я, у нее уже животик, не заметил, горе-лекарь?

Райних растерянно опустился на стол.
- Ты же вроде мечтал о котятах, - насмешливо фыркнул Дитте и обнял.
- Да, но не так быстро, - отозвался Райних и уткнулся ему носом в плечо.
Как же так, он еще не готов стать отцом... Коварная кошка прокалывала ему презервативы? Нет, ну, как можно представить, он - отец. Смешно даже.


Дитте на полицейской операции:

@темы: слэш, неки, братья, Наш общий папа

---

"Наш общий папа", 4

Название: "Наш общий папа", 4
Слэш, НЦ-17, миди
Статус: В процессе редактирования и выкладки
Жанр: техно-фэнтези, комедия-буфф, романс, приключения; ХЭ. Неки.
Авторы:  ankh976,  Le Baiser Du Dragon
Саммари: Про трудовые будни и славный отдых таких разных котов, собравшихся в один прайд: лейтенант полиции, врач-проктолог, бывший журналист, сгоревший на производстве... и прочие.
Предупреждение: Отношения между братьями-двойняшками (взрослыми), т.е. горизонтальный инцест (вертикального не будет, нет).

От авторов: Пятая история из мира нек. Все их можно прочитать по тегу неки.
За мед. консультации спасибо  alegrar.

Глава 4: Лечение и хвосты

***Дитте
Он бездумно щелкал пультом от визора, переключая каналы, и пытался не думать о Райнихе. Стоило закрыть глаза, и он так ясно видел прилипшие ко лбу мокрые волосы братишки, белые зубки и розовую манящую глубину рта, куда так хотелось... хотя бы языком...

Что на него нашло сегодня днем, не иначе, папочка заражал всех вокруг безумием и похотью. Когда он почувствовал, что Райних кончает, то совсем сдурел и стащил с них мяукающего Энкема.

Он же чуть не трахнул братишку, остановился в самую последнюю секунду, доведя себя до оргазма рукой и забрызгав Райниха чуть не до подбородка. Дитте ткнулся лицом ему в шею, только чтобы не поцеловать взасос, и слизнул несколько соленых капелек пота.

Потом он конечно пришел в себя, вытер лежавшего на столе Райниха салфетками, и все. Пусть брат не думает, что Дитте будет к нему лезть или домогаться, он хоть и альфа, принуждать никого не станет. Когда Райних уехал, сославшись вдруг на какие-то срочные дела, Дитте успел еще разок трахнуть папочку на том же столе, и тот чуть не откусил ему палец, кончая.

Энкем, лежавший рядышком на диване, словно догадался, что думают о нем, и зашевелил своими чудесными розоватыми ушами. Наверное, был очень рад сидеть со всеми в гостиной и смотреть передачи.

Дитте переключил новости на какой-то сериал про маленьких потерянных нек.
- Дорогой, - мелкий водил рукой по его груди, - что-то случилось?
- Да так... на работе проблемы.
Неймо залез на него верхом, целуя сначала робко, а потом все уверенней. Дитте отвечал ему, все было так понятно и просто, и гибкий беленький котик в его руках, его младший, был покорным и ласковым.
- Сладкий мой, - Дитте вдруг захотелось сделать ему хорошо-хорошо, - пойдем-ка в спальню, котенок. Я так соскучился.

***
Он как мог подстриг отросшие папочкины волосы, получилось вполне аккуратно. Энкем всю дорогу улыбался и трогал челочку, и заволновался, только когда они подъехали к кованной ограде Института.
- Ты не отдашь меня, - папочка робко прикоснулся к его руке, - старший?
- Нет, - Дитте предпочел нести все сильнее дергающегося Энкема на руках до кабинета, - тебя просто посмотрит доктор. И все, обещаю.
- Злой?
- Нет, другой, добрый.

Профессор Ан-ши ему сразу не понравился.
- Ну и как там поживает наш любезный доктор Райних? - светило науки похабно шевелил трехцветными ушами. - Совсем зазнался, забыл старика.
«Нужен ты ему», - неожиданно зло подумал Дитте и посадил притихшего папочку на кушетку для осмотров.
- Ты обещал, - прошептал Энкем, целуя ему руку.

- Любите дисциплину, лейтенант? - профессор весело ему подмигнул и попросил оставить их:
- Заберете через пару дней, как раз проведем полное обследование и подберем препараты. Райних не сказал вам, что это дело не быстрое? Ай-ай-ай, забывчивый Райних…
- Я обязательно за тобой вернусь, Энкем, - Дитте ласково посмотрел ему в глаза и поцеловал в обе щеки.

Он вышел на улицу в скверном настроении, душа не лежала оставлять папочку без присмотра, и еще наверняка этот надутый ученый кот был любовником Райниха. Точно, братишка со всеми спит, распущенный докторище. Из тех, кто трахается в первый же вечер знакомства, даже не спросив имени любовника. Дитте со злостью саданул дверцей, так, что у соседних каров тоненько пискнули сигналки. Чертов Райних.

Он заметил вещи Неймо на заднем сиденье, как только выехал со стоянки. Вот растяпа, и с чем на занятия пошел. Дитте решил забросить ему барахло прямо в универ и потянулся назад, ухватив за уголок бирюзовую сумку. Он неловко дернул ее, и из раскрытого нутра посыпались шоколадки и ручки, какие-то моментальные фотки и комм. Дитте все подобрал и хотел запихать обратно, но не смог – на одной из пластиковых фотографий Неймо уверенно сжимал в руках два отрезанных нечьих хвоста.

...Почти два года назад он принял Неймо в прайд, без рекомендаций, без имущества и рода, вообще без ничего. Повелся на его беззащитный вид и вертлявую ладную задницу. Дитте перетряхнул все шмотки младшего, но не нашел ничего больше. "Поговорю с ним сначала, - решил Дитте, - и если он виноват - сдам в управление или сам пристрелю".

Через двадцать минут он был перед учебным корпусом, а еще через четверть часа беленький котишка, как-то сразу притихший, молча забился на сиденье. Дитте отвез его домой, надеясь, что у Неймо найдутся слова оправдания.
- Вылезай, - он чувствовал привкус стали на языке, только бы сдержаться и не избить эту маленькую дрянь.
- Старший, на что ты сердишься?
Дитте глубоко вдохнул несколько раз, когда они вошли в дом. Только спокойствие. Он поставил перед собой напуганного мелкого, а сам уселся на стул. Потом подумал и сковал руки Неймо за спиной наручниками. На журнальный столик он положил пистолет, с удовольствием наблюдая, как бледнеет и часто дышит его младший.
- А теперь, Неймо Штиммен, я тебя внимательно слушаю. Расскажи мне, почему я сержусь.

- Райних наябедничал?
У Дитте все поплыло перед глазами. Только не Райних...
- Прости, старший, прости, я сам не знаю, как это вышло... Добавил ему в чашку слабительные капли. И Лиссе тоже. На нее прямо по дороге подействовало, - из глаз Неймо катились крупные слезы фальшивого раскаяния.

- Не заговаривай мне зубы, - процедил Дитте. - Или ты хочешь поговорить по-плохому?
- Нет-нет, не хочу, - замотал головой презренный котишка. - Прости меня, прости...
Дитте выразительно глянул на пистолет.

***Райних
Остаток выходных он провел приятном ничегонеделании, даже в клуб не пошел в субботу ночью, нарушил обычай. Хотя брат вроде ничего не говорил насчет запрета на гулянки и случайные потрахушки, но... Не хотелось перебивать послевкусие после безумного секса в беседке. Капелька спермы Дитте попала ему тогда на губу, и все воскресенье он, рассеянно задумавшись над "Вестником проктолога" ли, фотографируя ли уток в парке, проводил пальцем по этому месту. И облизывался.

- Райних, ты в курсе, что мелкий гаденыш нас в субботу слабительным опоил? - хихикнула ему на ухо Чинэ-ли в курилке в понедельник. Курить они не курили, просто сидели на подоконнике и пили кофе. - Лисса чуть в машине не обгадилась.
- А ты? - фыркнул он и погладил ее по сочной грудке, по новому бейджику, на котором гордо красовалось: "др. Чинэ-ли Штиммен-Сиэнь". Через пару лет имя старого клана исчезнет из ее документов и бейджиков, все будут знать ее только как Штиммен, и эта роскошная кошка окончательно станет их.
- Я чуть не лопнула! - засмеялась она. - Еле добежала.
- И я! - с восторгом сообщил он. - На столе сидел, чуть там же и не навалил!
- Надо наказать студентика! - она зловеще пошевелила ушами: - Вот будет у них практика... запросим ему в нашу клинику направление.
- О, он тоже медик? - засмеялся Райних. - Накажем!

Напоминание о ревнивом члене новоприобретенного прайда подвигло Райниха проведать его папочку. Как там старина Ан-ши, что скажет о психе...
- О, - сказал Ан-ши, вдохновенно потирая лапы, - это не просто пост-травматический синдром, это последствия жесткой и целенаправленной ломки личности.
- До чего эти змеи дошли, - хмыкнул Райних, они шли по коридору в палату к папочке, - уже умеют отличить личность от жопы. Открытие в зоопсихологии, дорогой друг!
- Господи, Райних, - хохотнул профессор, - когда ты начнешь думать о чем-либо, кроме жоп!
- Никогда, - скорбно признался он, - это основа моей личности, ее нельзя ломать...
- Мммм... какая приятная у тебя личность...
Они смеялись и флиртовали, в их анамнезе значился бурный, но короткий романчик, а Райних сохранял со всеми своими бывшими самые душевные отношения.

Папочка лежал, свернувшись колечком, и тихо плакал. Даже не отреагировал на приветствие, только задрожал еще больше. Райних недоуменно оглянулся на профессора:
- Раньше он легко шел на контакт, коллега.
- Реактивный психоз, форма сменилась на депрессивную, - откликнулся Ан-ши.
- Как внушительно, а главное полно это характеризует его состояние... Что ты там говорил о целенаправленной ломке личности? - Райних с любопытством потрогал убогого за ухо, и то даже не дернулось.
- Его ломали, явно фиксируя на сексе. Сделали безотказную игрушку, всегда готовую удовлетворить. Более того - жаждущую этого, как единственного способа и смысла своего существования.
- И это все змеи? - поразился Райних, присаживаясь к папочке на кровать.
- Не тупи, зачем змеям это. Неки поработали.

Райних нервно поежился: "Кажется, я знаю этих нек... двух..." Было как-то неловко. Он принялся гладить папочку по голове.
- Хотя, змеями его явно наказывали во время ломки, - задумчиво заметил Ан-ши, - возможно, даже в змеиные ямы кидали. Чертовы кокосовые плантаторы...
- Плантаторы, почему? - удивился Райних.
- Ну, кто там еще на тех территориях промышляет, - нетерпеливо дернул ухом профессор, - плантаторы, контрабандисты, не важно.
- Террористы, - с облегчением брякнул Райних, уверившись в собственной невиновности. И потеребил папочку за загривок.

- Злой... - едва слышно прошептал несчастный и всхлипнул.
- Я не злой, я твой родич, забочусь о тебе, неблагодарный, - обиделся Райних. Нет, ну, что такое! Обычно он всем нравился.
- Ты обманываешь... - Энкем снова тихо разрыдался: - все обманывают... и он... бросил... оставил...
- Он не бросил, - быстро сориентировался Райних, - он меня послал о тебе позаботиться, полечить. Я же врач и твой родич, помнишь?
- Нет... - плакал Энкем, - злой, не верю...
- Стресс, - поморщился профессор, нажимая на кнопку вызова. - Очевидно, последствия отделения от альфы, тот для него был якорем.

В палату зашел медбрат с инъектором.
- Да, - растерянно произнес Райних, глядя, как папочке вкалывают нечто, и тот, всхлипывая, затихает. - Альфа - для любого якорь.
- Да, даже для таких, как мы, - согласился Ан-ши, он тоже был гаммой, свободолюбивым, страстным и увлекающимся, как все они. - Слышал, и тебя заловили в прайд?
- Ага, - засмеялся Райних, - кошки, умело осадили.
- Любого гамму легко поймать на уют и любовь, - наставительно произнес Ан-ши профессорским тоном.
- Меня только на уют, увы, - отозвался Райних, строя глазки и печально шевеля ушами.
Ах, дорогой Дитте его не любил, увы, даже трахать тогда не хотел, в беседке... Хотя, это и к счастью, а то вдруг бы Дитте его возлюбил, возтрахал - а Райниха бы как раз понос пробрал!!! Ужас страшный.

Папочку надо было срочно забирать, пока тот спит, и впредь все обследования проводить в присутствии родичей (тех, которым бедняга доверял). Райних вызвался отвезти убогого домой, даже с работы отпросился на пару часов, такие жертвы ради прайда.

А у брата в поместье он застал жуткую сцену: рыдающего в наручниках студентика, пистолет на столе и злющего Дитте, готового, кажется, этим пистолетом младшего своего прибить.
- Братишка, братишка, что случилось, - залепетал он, трясущимися лапами вцепляясь Дитте в плечи, ярость альфы была ощутима просто физически, и Райних погнал совершеннейший бред: - Не надо никого убивать, подумаешь, слабительное, никто ведь не обосрался...

- Ты что несешь, - рявкнул брат, встряхивая плечом, отчего Райниха отбросило в сторону, - на вот, полюбуйся, что случилось.

Райних проследил за указующим перстом, уставился на фотографии, постоял несколько секунд в ступоре, а потом нервно расхохотался:
- Это... это дурацкая традиция, Дитте, не злись... - он утер выступившие от смеха слезы: - студенты-медики на посвящение воруют из морга хвосты... Не бей его за это, все так делают.
- Посвящение? - процедил Дитте, а потом вдруг тоже заржал: - Чертовы доктора-извращенцы.
И склонился над мелким, дабы расковать.
- Я сейчас, принесу пацану водички с витаминчиками, - улыбнулся Райних и смылся в ванную.

Там он отыскал аптечку и, гадко хихикая, смешал в стакане снотворное с лошадиной дозой слабительного, забацав и витаминчиков для вкуса. "Так тебе, гаденыш, обосрешься на постельке", - мстительно думал он. - "Весь послеоргазменный кайф мне тогда обломил".

Гаденыш на стакан в его руках смотрел с подозрением и мяукал, что, мол, не хочется как-то...
- Пей! - приказал Дитте, и тот, дернувшись, зажмурился и залпом запрокинул в себя все до капли.
У Райниха аж встало от злорадства.

*** Дитте
- Эй, не спи, - ему показалось, что Неймо начал странно дергать глазом после витаминного коктейльчика. - Расскажи-ка мне лучше, где там у вас трупы. Сможешь показать, от каких отрезал хвосты?
- Я не отрезал... они сами...
- Скорее всего они уже были отделены, - Райних как-то нехорошо поглядывал на мелкого и ухмылялся, - по традиции надо утащить именно такие.
Неймо присел на краешек дивана, взгляд его блуждал, а сам он вдруг начал издавать неприличные булькающие звуки, напоминающие смех. Перебздел, бедняга.
- Ну все, все, Райниху скажи спасибо, что я тебя не прибил, - Дитте потрепал его легонько за ухо.
- Спасибо, сэр, - пробубнил мелкий.

Дитте думал о том, будет ли достаточно заявления из университета о пропаже учебного материала, чтобы закрыть дело. И хорошо бы к хвостам нашлась пара подходящих дохляков. И еще он думал о том, что в конце недели они все переберутся в новый дом, и Райних будет так близко. Надо будет взять отпуск и отдохнуть хорошенько, дня три или четыре. Может быть, даже съездить куда-нибудь с Райнихом, вдруг он захочет.

- Оставайся обедать, - сказал он братишке и ущипнул Неймо.
Тот удалился в сторону кухни, покаянно опустив уши, а Дитте вроде как в шутку прыгнул на брата.
- Присмотришь за Неймо на практике? - "Как же ты пахнешь, Райних", - за этим придурком глаз да глаз нужен.
Дитте уткнулся носом в его волосы. Хорошо, что они в одном прайде.

В прихожей что-то упало с глухим стуком, разрушая волшебство момента, и Райних вдруг вспомнил:
- Я привез Энкема.

Папочка видимо только что свалился с низенькой узкой скамеечки, но так и не проснулся. Он лежал, свернувшись калачиком, и сосал во сне большой палец. Даже это у него выходило как-то непристойно. Они бережно подняли его на руки, случайные прикосновения Райниха остро отдавались в паху, а Энкем застонал во сне, пробормотал "не надо" и всосал палец с новой силой.

"Давай отнесем его в спальню", - хотел сказать Дитте и не смог, голос пропал, и вместо слов из горла вырвался то ли стон, то ли рычание. Брат подхватил Энкема у него из рук и унес наверх. А Дитте постоял в прихожей еще минутку, приходя в себя, и решился. В конце концов, если Райних не захочет, он даст ему возможность отказать.

Дитте заловил братишку в коридоре, как раз рядом со своей спальней, и втолкнул туда без лишних разговоров. Прижатый к кровати Райних цеплялся руками за покрывало и лежал, замерев, пока он кусал его за соски сквозь рубашку. Он отгрыз две пуговицы, а остальные просто оторвал, сдирая мешающие шмотки с любимого брата. Тот дернулся, когда Дитте поставил ему засос рядом с пупком, и приподнял задницу, чтобы легче было снять с него брюки. Член братишки был твердый и влажный, Дитте взял его в рот и почувствовал, что вот-вот кончит. От запаха Райниха и от его вкуса, и от того, что брат запустил ему руки в короткие, по уставу стриженные волосы.

Почему же он раньше не сделал этого... Дитте пососал еще немного головку, сжимая вожделенное тело так, что Райних жалобно охал, и быстро снял с себя одежду.
- Смазку... - в голосе Райниха промелькнуло что-то, похожее на сомнение, и Дитте опять крепко прижал его к кровати, перевернул на живот (брат выловил гель из вороха своей одежды и нервно пихал его куда-то в район диттова локтя) и поспешно выдавил на попу полтюбика.
- Не отпущу, - рыкнул он Райниху в самое ухо и стал потихоньку вставлять, придерживая хвост, - никогда не отпущу.

Потом ему было очень хорошо, Дитте не хотел спешить, не хотел быстро кончить, и двигался сильно и размеренно, пока не стало совсем невозможно сдерживаться. Тогда он перевернул Райниха на спину, закинув его ноги на плечи, и трахал, наслаждаясь низкими гортанными стонами. Накрыло его следом за братишкой, и Дитте, когда отдышался, заметил вкус крови на языке. Вот черт, он укусил Райниха, но ведь не специально же...

- Братишка, - Дитте легонько его потряс, - эй, Райних, ты живой?
Он побежал на кухню за водой, и нашел там спящего на столе обосравшегося Неймо. Вот же гадство! Бля... Не стоило так пугать малыша, теперь у них в прайде будет на одного психа больше. Не хотелось грузить Райниха этими проблемами, в конце концов это же Дитте притащил двух дохлых котишек в прайд, ему и разбираться. Он отнес не приходящего в себя Неймо в ванную, отмыл и завернул в одеяло, закинув обосранные шортики в унитаз, чтобы не воняли.

- Райних, - сказал он, быстро натягивая первые попавшиеся шмотки, - мне нужно отвезти Неймо в больницу, ему плохо. Останься, пожалуйста, присмотри за Энкемом.
Дитте чмокнул брата в губы и выскочил из комнаты. Очень хотелось быть рядом с Райнихом, но нельзя, надо сначала позаботиться о мелкой бестолочи.


Братишки в детстве, Райних таращится на спящего Дитте:

@темы: слэш, неки, братья, Наш общий папа

---

"Наш общий папа", 3

Название: "Наш общий папа", 3
Слэш, НЦ-17, миди
Статус: В процессе редактирования и выкладки
Жанр: техно-фэнтези, комедия-буфф, романс, приключения; ХЭ. Неки.
Авторы:  ankh976,  Le Baiser Du Dragon
Саммари: Про трудовые будни и славный отдых таких разных котов, собравшихся в один прайд: лейтенант полиции, врач-проктолог, бывший журналист, сгоревший на производстве... и прочие.
Предупреждение: Отношения между братьями-двойняшками (взрослыми), т.е. горизонтальный инцест (вертикального не будет, нет).

От авторов: Пятая история из мира нек. Все их можно прочитать по тегу неки.
За мед. консультации спасибо  alegrar.

Глава 3: Объединение

***Райних
Брат его напугал своим визитом. Оказался таким сильным. Или не напугал... Райниха потряхивало весь день. Нет, он на самом деле поверил, что его разложат прямо в кабинете, прямо при незапертых дверях, при вошедшей Лиссе. Кошмар, слава богу, это оказалось шуткой. Хотя... горячие ладони Дитте, казалось, до сих пор сжимали его задницу.

Дитте, Дитте, хотел ли ты меня хоть чуть-чуть, или просто смеялся? Райних был согласен, точно, согласен раздвинуть для брата ноги, ведь потом можно будет на законных основаниях пробраться к его заднице. Но это всего лишь шутка... Он вспомнил насмешливые серые глаза Дитте, его железные объятия, собственные жалкие трепыхания и просьбы подождать... Кстати, чего подождать? Он застонал, снова дрожа и выгибаясь, и внезапно кончил.
- О, - сказала Чинэ-ли с некоторым разочарованием: собственно говоря, начали они лишь пятнадцать минут назад, и она надеялась на еще примерно такое же количество фрикций.
- Прости, дорогая, я сейчас... - обессиленно прошептал Райних, целуя ее в возбужденные сердцевинки пышных грудей, - так хотел тебя, не смог сдержаться.

- Не надо, дорогой, давай поиграем, - она нежно погладила его по спине и за ушами, а потом потянулась к тумбочке, к особому ящичку.
Райних довольно фыркнул и раскинулся обленившейся морской звездой. Только ежился и жмурился, когда на него цепляли в разные чувствительные места кусачки, одевали колечки на хвост и член, запихивали изысканной формы пробку. А уж когда это все завибрировало! Он размурчался, развратно извиваясь, Чинэ-ли забавлялась, меняя режимы и лаская его везде-везде, член снова стоял, как каменный.
- Давай... давай теперь тебе, - утробно проурчал он, и она с готовностью подставила упругие грудки под кусачки и развела бедра.

Они хихикали, мяукали и терлись, ублажая друг друга полночи, пока не заснули, многократно обкончавшись. Он забыл вытащить анальную пробку, и та тихонько подрагивала в нем, а ему снилось, будто Дитте медленно трахает его. Мееееедленно-медленно, и смеется: "Что, братик, хочется тебе? А нельзя! Нехорошо это, дурной кот." Райних жалобно мявкал во сне и просил еще и посильнее.

В субботу они проснулись к полудню примерно, лениво потрахались и потащились на кухню, где облакались бодрящими витаминными коктейлями. До визита к Дитте оставалось три часа. Райних на правах хозяина устроил завтрак на веранде: с легким вином, старым сыром и фруктами... Свежим кофе, хрустящими булочками и маленькими бифштексами.
- Как мило, Райних, мы словно на юге, - смеялась Чинэ-ли.
Он самодовольно щурился поверх золотистого бокала.

Кошка принялась показывать ему на планшетке родовые поместья. Оказывается, она уже вычислила, на какую сумму они вчетвером смогут позволить себе дом для прайда и подобрала десяток вариантов. Райних ощущал смутное беспокойство от этой предприимчивости, но снова любезно улыбался:
- Вот этот, с синими балясинами, очень милый. Подойдет к моему хвосту.
- Дурак! - смеялась она.
- Просто обсуди это сначала с Дитте, ладно? - серьезно отвечал он. - И вообще, нас еще не приняли в прайд.

С приближением времени, так сказать, смотрин его волнение все нарастало и нарастало, сердце гулко билось в груди, а яйца нервно поджимались. Как их встретит брат? Поладят ли они с Чинэ-ли? Удастся ли присунуть дурачку папеньке? А вдруг - снова вдвоем с Дитте... Так много вопросов.

***
Лисса ждала их на станции аэробусов, Райних залихватски припарковался около нее и распахнул двери. Она была теплая, мягкая и такая уютная, он крепко обнял ее, а потом отстранился, покосившись на Чинэ-ли. Та улыбалась. И Райних принялся трепаться о придурошных пациентах - подумать только, ему недавно доставили одного с обгорелой задницей. Идиоты запустили в дырку хомяка, тот застрял, они начали выманивать его на свет, поднеся к проходу зажигалку. И тут вспыхнули кишечные газы.
- У него же когти, - смеялась Чинэ-ли, - как они его запускали туда?
- Обматывали лапки ватой, - авторитетно пояснял он.
- Бедный хомячок, - вдруг сказала Лисса, - он сгорел.
- Хм, да... - замялся Райних.
Чинэ-ли покосилась на Лиссу со слегка брезгливой жалостью, как на убогую:
- Как печально...
- А вчера у меня был еще один гений с сожженной задницей! - разрядил неловкость Райних. - Он лечил запор водочной клизмой.
- Пьяный в жопу? - заинтересовалась Чинэ-ли.
Так, небрежно трепясь, они доехали до дома Дитте.

Брат вышел им навстречу, скалясь во все тридцать два клыка. У Райниха свело живот, и он тоже светски заулыбался. Младший Дитте, беленький юный котик, засуетился вокруг, бросая на них ревнивые взгляды. Папеньки не было.

Они сидели в садовой беседке, обсуждали будущую жизнь прайда. Точнее, это Дитте с Чинэ-ли обсуждали. Мнение мелкого котенка и Лиссы никого не интересовало, а Райниха волновал только один вопрос: где же они прячут психа? Где? Он облизнулся, всматриваясь в слепые окна дома, украшенные черным занавесочками.
- Дитте, дамы, я вас покину на минутку, - любезно сообщил он, вставая.
И намылился в дом.

*** Дитте
Работать субботним утром не хотелось совсем.
- Вы уже видели, лейтенант?
"Вот бля," - сказал себе Дитте и развернул свежий номер "Гневного мява".

"ОНИ отрезают хвосты нашим детям!" - заголовок над статьей был снабжен живописной картинкой, на которой несколько кровавых обрубков были увязаны в замысловатый узел.
Вот тебе и режим секретности. Дитте вздохнул и вспомнил вчерашнюю неку, нашедшую хвосты. Улыбчивая бабулька с синим пакетом на голове вместо шляпки послушно подписала документы о неразглашении, вытряхнула из кармана полудохлого таракана и угостила всех офицеров сосательными конфетами.

- Пиздец.
- Вы что-то сказали, лейтенант? - новенький стажер вылупился на него со всем вниманием, шевеля полосатыми ушами.
- На холодец! - добавил Дитте, и все с готовностью засмеялись, а он нашел нашел взглядом розовохвостого аналитика: - Как там ваши пропавшие безродные неки, детектив Роббим?
- Уже половину проверили, но понимаете, не от всех из них остались биоматериалы, - встрепенулся тот, азартно сверкая голубыми глазками.
Вот ведь... еще один любитель громких дел. Дитте поморщился: мутный призрак то ли роббимовых маньяков, то ли неведомых ИХ нервировал работу бравого отдела.

Он закончил читать статью, удивляясь, как все-таки опаскудилась эта газетенка. Вот два года назад, когда еще Энкем там работал... Дитте вдруг подумал, что надо бы поинтересоваться, чем занимался дорогой папочка до того, как стал помешанным на сексе овощем. Он зашел на сайт „Гневного мява“, но об Энкеме там ничего не было, ни одной его статьи, только коротенький некролог двухгодичной давности.

Папочка на фото с черной полоской глядел задорно и дерзко, уверенно сжимая в тонких, почти прозрачных пальчиках микрофон. Мысли сами свернули в привычное русло. А как он метался под Райнихом... Как жаль, что они не сделали это с Энкемом сразу вдвоем. Тот бы выдержал.

От размышлений его оторвал звонок Неймо – тот отчитался, что все готово к приему гостей. Дитте давно мечтал о собственном клане, и предложение братишки было так кстати. Если в его прайде будут кошки, можно смело подавать запрос в Королевскую канцелярию. Еще и Райних, единственный нормальный родич, который его не бесит, будет в прайде.

Дитте еще раз просмотрел результаты экспертизы, порадовался, что хвосты все-таки были отрезаны от уже мертвых нек, и решил двигать домой. Скоро приедет братец с милыми дамами, и надо еще успеть накачать Энкема успокоительным.

***
- Да, да, обязательно большой участок, - Дитте с удовольствием беседовал с такой рассудительной, умной некой, и такой красивой. Просто не верилось, что братишка смог ее уложить, вот котище-террористище.
Чинэ-ли мазнула его хвостом по щеке, и он успел легонько прикусить самый кончик.
- Я должен вас познакомить еще кое с кем, - он почувствовал, как прижавшийся к его боку Неймо ощутимо напрягся, - один из моих младших, он нездоров.
- О, а что с ним? - Чинэ-ли улыбнулась и щелкнула Неймо по носу.
- Он не в себе, сказались последствия жестокого плена, - Дитте погладил мелкого по спине. Они помирились утром, вернее, это Неймо выразил горячее желание мириться, и сейчас младший вел себя безупречно.

Он как раз хотел попросить Райниха привести папочку, но дорогой братец еще не вернулся. Может, уснул на унитазе?

Но Энкема не пришлось приводить, он явился сам, с треском распахнув дверь и скатившись с крыльца.
- Нет! - визжал несчастный. - Нет-нет-нет!
На нем была надета лишь майка Дитте, доходившая ему до середины бедер. И черт, Энкем был явно возбужден во всех смыслах, а ведь совсем недавно он заставил его несколько раз подрочить, чтобы успокоить хорошенько.

- Иди сюда! - рявкнул Дитте, малыш и Лисса синхронно вздрогнули, а папочка поплелся к беседке, опустив уши.
- Добрые, - засиял Энкем, рассмотрев кошек, - хорошие. А там, - он доверительно показал в сторону дома, - злой.

Дитте усадил его на кресло поближе к Лиссе и ее успокаивающим милосердным рукам, и тот доверчиво уложил голову ей на колени и замурчал. Мелкий притащил плед, чтобы прикрыть голые папочкины ноги.
- Прелесть какая, - Чинэ-ли звонко засмеялась и потрепала его за уши, а папочка лизнул ей руку и попросил не отдавать его злодею. Она увлеченно выспрашивала, как выглядит злодей, и давилась смехом, делая сочувствующее лицо.

Дитте пошел к дому навстречу вышедшему брату. На щеке у того красовалась свежая царапина, и Дитте решил не откладывать разговор в долгий ящик.
- Ты трогал Энкема? - спросил он, ухватив Райниха за плечо.
- Да, - ответил брат и дернул хвостом.
Дитте тут же хлестнул его своим хвостом по ногам:
- Иди в дом.

Он шел за Райнихом и смотрел на его задницу под брюками. И вдруг вспомнил, как та выглядела без брюк, когда братец засаживал Энкему. У Дитте встал, да так, что в голове стало легко и пусто.
- Дитте, ты же сам разрешил мне, - Райних развернулся и стоял близко-близко, изображая раскаяние.
- Тогда разрешил. А сейчас нет, - он приобнял Райниха за плечи, и того начало трясти.
Дитте прижал его посильнее, успокаивая и стараясь не задеть стояком. Не надо его бояться, он никогда бы и пальцем не тронул братишку, тем более из-за такой ерунды.

- Позже я отправлю Неймо отвезти Чинэ-ли и Лиссу. А ты оставайся, если хочешь, пообщаемся с папочкой, - и в подтверждение своих добрых намерений он хлопнул Райниха по заднице, не сильно так, по-братски.

***Райних
Попу обожгло шлепком, и он слегка изогнулся, утыкаясь брату в плечо и подставляя открытую шею. В детстве они часто дрались, точнее, это Дитте задирался, потом они боролись, потом Райних проигрывал. Вероятно, тогда бы он и мог попробовать одолеть брата, не то, что сейчас, но Дитте всегда был такой злющий, гораздо проще было сдаться, чем на собственной роже выяснять его границы. И Райних замирал вот точно так же, опускал голову и отворачивался, позволяя древним, как мир, ритуальным жестом вцепиться себе в горло. Маленький Дитте прикусывал его кожу и, подержав, отпускал. А подросток просто на мгновение вжимался распаленным лицом и сразу размыкал захват. Юношами они уже не дрались, ведь Дитте жил в казарме полицейской академии, а Райних - в университетском кампусе...

Взрослый Дитте дышал рядом, не прикасаясь, и горячий воздух щекотал его шею, заставляя шерстинки на загривке вставать дыбом.
- Хорошо, я с удовольствием останусь, - сказал Райних, и брат отпустил его, а вместе с этим начала отступать и нервная дрожь. Он улыбнулся и лукаво спросил: - А мелкого твоего?..
- Угомонись, - хмыкнул Дитте и снова огрел его по заднице, ласково так, не прямым пробивающим ударом, а словно гладящим.

Райних чуть не кончил. Хорошо, что одежда свободная, он засунул руки в карманы, направляясь к беседке. Вот ведь незадача. На брата, теперь уже собственного альфу стоит так, что яйца ломит. А еще и папочка непристойно ластится к Лиссе, чуть не коленки ей вылизывает, змеюга, а та и рада. Он сел рядом с развратной некой и, приобняв, незаметно ущипнул под грудью. Папочка тихо на него ругался, поскуливая. Дитте с Чинэ-ли смеялись глазами, Лисса едва дышала, а мелкий котенок, как его там, таращился с беспокойством. Райних смотрел на ветви сосен, они качались словно под неслышную музыку, страстно хотелось всех трахнуть.

***
Псих немедленно забился под скамейку, когда они пошли провожать нек, и через полчаса его жалкая задница все так же торчала в уголке беседки. Райних задрал на ней футболку и хорошенько приложил ладонью:
- Ты на кого тут ругался, а? Плохой кот.
- Нет! - зарыдал Энкем. - Злой! Пожалуйста... не надо, не отдавай ему...
Несчастный вцепился в ноги Дитте и принялся покрывать поцелуями его брюки в подозрительной близости от паха.

Брат поставил его коленками на скамейку и со снисходительной улыбкой погладил промеж вздрагивающих ушей, а потом расстегнул ширинку и насадил светлую голову на член. Энкем причмокивал и поджимал от усердия живот, горбя спинку и виляя задом на четвереньках, хвост его извивался кольцами. Райних выдавил на руку гель (в кармане как раз тюбик лежал), и принялся ласкать вертлявую тощую попу. Та была прекрасно разработана, даже удивительно, как Дитте умудрился порвать ее, всего пять минут растяжки - и вот, мягкая дырка с трогательным хлюпаньем расступается и принимает его руку по запястье.

Райних похлопал по широко распахнутому анусу, заставляя его слегка сжаться, и плавно вошел в горячее и скользкое. Дитте задавал темп, толкаясь котику в горло, и Райних легко подстроился, не сводя глаз с застывшего в удовольствии лица брата. Тот усмехнулся:
- Хочешь вдвоем?
Райних кивнул, у него перехватило горло.

Он лег на стол, повинуясь жесту Дитте, и уставился на небо в проеме светового окна. На него насадили Энкема, тот принялся что-то щекотно бормотать в его соски, а он почувствовал, как твердые руки Дитте разводят ему колени, и застонал, выгибаясь и сминая хрупкие ушки Энкема. Но брат не вошел в него, как во сне, нет, он лишь до боли сжал бедра Райниха и засадил сладострастно подвывающему папочке. Их члены терлись друг о друга в ставшей такой тесной попе, невыносимо тесной, о, да... "Дитте, Дитте", - думал Райних и безжалостно сгибал и мял тонкое тело, зажатое между ними, а потом зарычал, содрогаясь в ослепительном оргазме, или это солнце, ослепляя, вдруг брызнуло ему в лицо, заплутав по дороге в чернющих ушах Дитте, он не знал.


Энкем (спасибо  DinaVet за картинку):

@темы: слэш, неки, братья, Наш общий папа

---

"Наш общий папа", 2

Название: "Наш общий папа", 2
Слэш, НЦ-17, миди
Статус: В процессе редактирования и выкладки
Жанр: техно-фэнтези, комедия-буфф, романс, приключения; ХЭ. Неки.
Авторы:  ankh976,  Le Baiser Du Dragon
Саммари: Про трудовые будни и славный отдых таких разных котов, собравшихся в один прайд: лейтенант полиции, врач-проктолог, бывший журналист, сгоревший на производстве... и прочие.
Предупреждение: Отношения между братьями-двойняшками (взрослыми), т.е. горизонтальный инцест (вертикального не будет, нет).

От авторов: Пятая история из мира нек. Все их можно прочитать по тегу неки.
За мед. консультации спасибо  alegrar.

Глава 2: Не тот

***Райних
Он наобещал кошкам с три короба, отделавшись, а сам принялся размышлять о том, как подступиться к брату. Уж больно тот суров был, настоящий альфа... вот бы задрать ему хвост, да и погладить по здоровенным яйцам... Райних вздохнул, мысли зашли совсем не туда, и поерзал на барном стуле: тяжелую свою жизнь он обдумывал в ночном клубе.

К нему подошли два здоровенных серых кота, живо напомнивших братнины яйца, сели по разные стороны и одинаково уставились в зал. Райних от нечего делать приласкал одного из них хвостом между ног. И оба сразу повернулись к нему. "Близняшки!" - подумал он с восторгом, - "Засадить обоим! Паровозиком!" Все внутри окатило волной жара, в конце-концов, это, возможно, последнее приключение на стороне, а дальше его слишком праведный братец не позволит гулять, каждого нового партнера надо будет приводить на одобрение... Или вообще... не позволит... совсем... Может, хоть себе позволит?.. Пососать... присунуть!

Райних горестно застонал и погладил спинку второго серого котяры. После чего близнецы синхронно встали и увлекли его танцевать, зажимая между своими большими горячими телами. Как хорошо.

Проснулся он на следующий день черт знает где, и все так же зажатый между двух мускулистых туш, только уже голых. Покряхтывая от приятной боли во всем теле, он выбрался из страстных объятий и, быстро ополоснувшись, поспешно смылся. Не стоит портить прекрасные воспоминания ночи утренней неловкостью.

В такси он было блаженно приснул, но был самым бессовестным образом разбужен вызовом по комму. Брат! Хочет его видеть, как удачно. И голос такой бархатный, волнующий. Райних взбодрился: небеса к нему явно благоволили.

***
Дитте, дорогой брат, притащил к нему на прием совершенно жалкого котишку. Тоненький и беленький, с полупрозрачной мордочкой святого, тот мелко дрожал и прижимался к могучему плечу альфы.
- Дитте, - удивился Райних, - что ты сотворил со своим младшим? Это даже неприлично как-то...
- Это не тот, - хмыкнул брат и отвесил котишке направляющего шлепка, тот аж подпрыгнул, но не отцепился. - Это его папочка, у него не все в порядке с головой...
- Пожалуйста, - внезапно заскулил папочка, скребясь и целуя альфу куда-то в район соска, - не отдавайте меня ему, пожалуйста, он злой...

Дитте страдальчески закатил глаза, а Райних резко выдохнул, возбуждаясь, и ласково произнес:
- Что вы, любезный, я очень добрый... хотите конфетку?
- А вы... не обманете? - недоверчиво спросил убогий.
Он был прехорошенький, хоть и заморенный.

Райних скормил ему три мармеладки, завоевывая расположение, а потом позвал на стол. Убогий тоненько взвизгнул и, пища "нет, не надо", попытался забиться под стол.
- Надо ему успокаивающего, - сказал Райних, с наслаждением наблюдая, как брат ласковыми уговорами и подзатыльниками пытается выковырять болезного из хромированных сочленений раздвижного агрегата.
Вот что у дорогого Дитте ни взять ни отнять, так это трепетности прикосновений... ибо не было таковой и в зародыше.
- Он и так постоянно на препаратах, - отозвался Дитте, вытягивая-таки котика.
"Сейчас плечо вывихнет", - подумал Райних и сказал:
- Тогда я ему травяную клизмочку сделаю...
- Задницу ему лучше залечи, - рявкнул Дитте, умело раскладывая несчастного на столе и сдирая штаны.
Райних вздрогнул от этого тона, но тут же изобразил независимую морду и принялся натягивать перчатки.

- Энкем, расслабьтесь, пожалуйста, - промурлыкал он, поглаживая дрожащую извивающуюся задницу, а второй рукой пробивая данные пациента. Да, чудовищное количество седативов. Несчастный практически живет на них, наверняка, зависимость уже... - Если вы будете так дергаться, то я могу вам что-нибудь повредить.
- Не бейте, я сам... - рыдал пациент, тем не менее, сжимаясь и елозя.
Дитте ловко заткнул убогому рот ладонью, выхватил из-за пояса наручники и приковал.

Райних оцепенел, яйца просто свело от желания.
- Давай, - процедил меж тем брат, заходя ему за спину и фиксируя ноги своего младшего в разведенном состоянии. - Приступай к осмотру.
Райних, ощущая на шее его горячее дыхание, раздвинул пациенту украшенные синяками ягодицы, аккуратно смазал и исследовал опухшую розовую дырку. От его осторожных движений котик наконец расслабился и даже начал слегка подмахивать. Брат отошел и встал сбоку, рассеянно поглаживая тощую голую лодыжку психа. Райних перевел дух: альфа сзади - это как-то страшно.

- Анальные трещинки, механическое повреждение, - сообщил он и с подозрением покосился на член Дитте, внушительным рельефом обрисовавшийся под тесными форменными брюками.
Нет, не может быть, чтобы его тошнотворно правильный брат грубо пользовался дурачком... Но тогда что?
- Сейчас продезинфицируем и залечим, через пару минут будете, как новенький, Энкем, а вы боялись.
Энкем сладострастно застонал в ответ, и Райних бросил нервный взгляд на незапертую дверь. Хорошенькую сцену может застать случайный посетитель...

- Спасибо, Райних.
- Не за что, братишка. Я вам выпишу регенерирующую мазь, ее можно применять в случае мелких повреждений и синяков. Болезненные ощущения тревожат больного, так что следы твоего воспитания лучше сводить. И... подумайте о том, чтобы сменить лечащего врача, мне кажется, его перекормили антидепрессантами.
Дитте только хмыкнул и погладил по голове свернувшегося клубком Энкема.
- Возьмешь меня в прайд, Дитте? - вдруг брякнул Райних, презрев все тонкие подходы. С братом надо прямо.
- С удовольствием, - откликнулся тот. - Но что заставляет тебя отдать мне свою драгоценную свободу и половину зарплаты?
- Я собираюсь завести котят, - гордо заявил Райних, злорадно отмечая, как вытягивается лицо брата. - И привести в твой прайд двух кошек.
- О, кошки, - оживился брат. - Годные?
- Роскошная альфа-самка, - привычно похвастался Райних. - Она кардиохирург. И еще одна медсестричка, милая.
- Здорово, - заулыбался Дитте. - Надо с ними пообщаться перед приемом.

Райних с облегчением стянул перчатки. Дитте небрежно ласкал голую попку психа, иногда заныривая внутрь пальцем.
- А этого твоего... можно? - умильно спросил Райних. - Раз уж мы в одном прайде?

*** Дитте
- А тебя можно, а, Райних? - Дитте заржал и с удовольствием ухватил роскошный докторский хвост, заставляя подойти поближе.
Краем глаза он видел, как папочка, проворно натянув штаны, привычно пытается защемиться под невысокую больничную кушетку, он так смешно корячился со скованными руками. А братец не менее смешно упирался ему в грудь, пытаясь оттолкнуть. Каши мало ел, докторище, они хоть и были почти одного роста, Дитте без труда мог его узлом завязать. Он притянул брата к себе поближе, с удивлением обнаружив у того нехилый такой стояк. Неужели Райних и правда хотел трахнуть несчастного жалкого Энкема? Значит не один он, Дитте, такой извращенец.

- Подожди, подожди... - братец пытался вывернуться, да фиг там.
Райниху надо было показать, что с альфой не спорят. Ни в каких случаях. С ним наверняка будет больше возни, чем с Неймо, тому хватило кулака, сунутого под нос, и получаса нотаций. Теперь как шелковый, слушается сразу и шляться перестал.
- Ну, что ты, - Дитте ласково провел ему по спине и дунул в ухо, - я же пошутил, братец. Вечно у тебя это самое на уме, скромнее надо быть.

- Доктор Райних... ой... - дверь распахнулась, и на пороге появилась серая кошечка, миленькая, но так, ничего особенного. Румянец мгновенно залил ее щечки, когда Дитте ухватил доктора обеими руками за задницу.

Энкему кошка определенно понравилась, он вылез из своего укрытия и доверчиво ткнулся ей носом в живот, очевидно промахнувшись мимо сисек. Дитте в два прыжка подскочил к ним, оттаскивая папочку и поправляя чистенький халатик:
- Простите моего младшего, доктор, он не в себе.
- Ничего, он такой милый, - тихо мяукнула кошка и добавила: - я медсестра.

Милый папочка разулыбался и попытался вновь подползти к ней, чтобы присосаться. Кошечка же спокойно начала гладить его по голове, отчего Энкем принялся утробно мурчать, периодически подвывая. У Дитте аж волоски на руках встали дыбом. До того захотелось ему засадить.

- Дитте, познакомься, - развратный Райних как ни в чем не бывало вдруг переключился на светскую беседу, - это Лисса, я тебе о ней рассказывал.
- Очень приятно, Лисса, - Дитте чмокнул ее в щеку и пригласил в субботу в гости.
Надо будет посмотреть, вдруг ей удастся поладить с папочкой, это было бы замечательно. Энкем, стоя на коленях, продолжал ластиться к бесстрастно гладящей его между ушей руке, и Дитте вежливо выпроводил любезную неку, чтобы вплотную заняться проблемой. Проблема, кстати говоря, встала на четвереньки и принялась носиться кругами по кабинету, утробно завывая. Райних наблюдал за цирком с мечтательной улыбкой, хвост его выделывал замысловатые фигуры. Дитте запер дверь.

- Ему надо спустить, может, уснет после этого, - сказал он.
- Как тебе только отец его позволил принять... – Райних удивленно покачал головой. – Парню самое место в палате с мягкими стенками.
- В психушке ему совсем плохо, ты бы видел его после нее... Сейчас уже почти нормальный.
- Ты святой, - восхитился брат. – Я б точно сдал.
- Родичей не сдают.
Они поймали Энкема и разложили на исследовательском столе, тот не сопротивлялся, но снова начал дрожать и просить не отдавать. Дитте успокаивал его, покусывая за уши, пока Райних заново стаскивал с него штаны вместе с бельем. Хорошо им, докторам, и стол такой удобный, и смазка под рукой.

- Так можно, Дитте, позволишь? – ласково мурлыкал Райних, поглаживая нежную кожу на сгибах папочкиных бедер. – Мы же теперь в одном прайде...
- Пожалуйста, пожалуйста... возьмите... – скулил меж тем Энкем. Он похотливо вертел попой, пытаясь притереться дырочкой к руке доктора, и одновременно изгибал шейку и трепетал ушами, подставляя под укусы Дитте особо чувствительные местечки.
- Хорошо, - сказал Дитте Райниху. В конце-концов, почему бы и не порадовать братишку, тем более и Энкему это так надо... Он внушительно взглянул на последнего и снял с него наручники: - Не смей себя трогать.
- А кончить... можно мне будет? Пожалуйста, пожалуйста... - заискивающе смотрел на него папочка.

Райних тут же вставил охнувшему котишке, а Дитте неожиданно увидел своего брата во всей красе, распаленного страстью, прекрасного, с тонким одухотворенным лицом, такого родного. Он принялся старательно вылизывать папенькин пупок, стараясь уловить толчки в глубине его тела, и вошел в него сразу же, как только братец кончил и отвалился.

Дитте хватило пары минут, предыдущее зрелище напрочь отшибло все мозги.
- Давай, - он подтолкнул руку Энкема к торчащему члену, разрешая, и тот принялся дрочить. В заднице у него хлюпало, и подошедший Райних ловко запустил туда свои пальцы. Сразу видно профессионала. Дитте подумал и присоединился к брату. Это было так необычно, так волнительно - нежная плоть вокруг их пальцев, и разомлевший Райних совсем близко. И распластанный стонущий котик...

...Так ужасно! Энкема надо лечить, а он вместо этого... Послеоргазменная эйфория сменилась глухим раздражением, словно ему подсунули не того любовника. Он наспех привел себя в порядок, тщательно вытер находящегося в прострации Энкема и любезно попрощался с братом. Подхватив внезапно заснувшего папочку на руки, Дитте отправился прочь из больницы. На прощание Райних заверил его, что сам пригласит вторую кошку, докторшу. Осталось сообщить радостную новость Неймо.

***
- Мои решения не обсуждаются! - холодно процедил Дитте и отложил вилку, - убирай посуду и поднимайся наверх.
- Хорошо, старший...
Ну вот опять, стоит хоть немного надавить, Неймо начинает устраивать представления. Точняк, потом будет под ним лежать со стеклянным взглядом и горестно вздыхать. Да, старший, конечно, старший... Может, хоть кошки ему немного вправят мозги.

Дитте очень устал. Он вернулся уже за полночь, и ему было совсем не до разборок с младшим. На службе все стояли на ушах, ведь уже под самый конец рабочего дня как всегда случилось дерьмище - придурошная нека, копавшаяся в мусорных баках, нашла два нечьих хвоста. Оставалась самая малость - выяснить, где собственно бывшие носители этих самых хвостов. Кругом одни психи.

А в понедельник опять придется тащить чертова Энкема в больницу, на комм пришло сообщение от брата, что он договорился с хорошим доктором. Профессором каким-то, тот будет изучать тяжелый папочкин случай, а заодно и подлечит его как следует. Так Райних сказал. Дитте погладил свою руку, вспоминая, как трогал ровные пальцы Райниха там, во влажном и горячем, и уснул, так и не дождавшись Неймо.

@темы: слэш, неки, братья, Наш общий папа

---

"Наш общий папа", 1

Название: "Наш общий папа", 1
Слэш, НЦ-17, миди
Статус: В процессе редактирования и выкладки
Жанр: техно-фэнтези, комедия-буфф, романс, приключения; ХЭ. Неки.
Авторы:  ankh976,  Le Baiser Du Dragon
Саммари: Про трудовые будни и славный отдых таких разных котов, собравшихся в один прайд: лейтенант полиции, врач-проктолог, бывший журналист, сгоревший на производстве... и прочие.
Предупреждение: Отношения между братьями-двойняшками (взрослыми).

От авторов: Пятая история из мира нек. Все их можно прочитать по тегу неки.
За мед. консультации спасибо  alegrar.

Глава 1: Ловушка

***Дитте
- Безродные коты, ведущие разгульный образ жизни, - с иронией заметил Дитте. - С чего вы вообще взяли, что они пропадают, детектив? Возможно, они просто сезонно мигрируют, как это у них принято, не ставя никого в известность и зажимая квартплату?
Нежно-розовый детектив-аналитик, всего год назад пришедший к ним из Академии, криво улыбнулся и поправил вихры за нервно прядущими ушами:
- Кроме безродности и распущенности, господин лейтенант, их связывает еще кое-что. Вот, например, все они были молодыми, до сорока лет, симпатичными мужчинами...
- Что, конечно, подозрительно, - сплюнул детектив Нарзак, один из самых опытных в их группе.

Дитте внимательно проследил за плевком - тот приземлился ровно посередине дальней пепельницы. "В десятку..." - подумал он и сказал:
- Продолжайте.
- Так вот, - с упрямым видом продолжил аналитик, ужасно краснея, - и еще все они были завсегдатаями ночных клубов в Северо-западном районе, таких как "Резиновый рай", "Мохнатые попки" и... простите...
Юноша принялся рыться в планшетке, очевидно забыв название. Полицейские ухмылялись и непристойно шевелили ушами, переглядываясь.
- "Горячие сиськи"? - услужливо подсказал один.
- "Перченные дырки", детектив? - озабоченно хмурясь, спросил другой.
- Слушаем доклад, - сказал Дитте, с трудом сдерживая рвущийся наружу гогот.

Читать дальше

Аналитик нашел-таки название третьего клуба, а потом вывел на большой экран статистические данные.
- Каковы ваши замечания, Ински? - спросил Дитте внезапно стажера, когда доклад закончился.
- Я считаю, - поперхнулся тот, а потом усердно вытаращил глаза: - Предоставленные данные очень внушительны, господин лейтенант. Но подобным же образом можно доказать все, что угодно.
- Пожалуй, тот случай со спятившим и исчезнувшим официантиком действительно подозрителен, - небрежно заметил детектив Нарзак.
- Да, - сказал Дитте, поморщившись, с недавних пор дома его ждал еще один псих, и тема была не очень приятной, - это единственный стоящий случай в подтверждение вашей маньячной теории. Можете продолжать разрабатывать ее, но затраты - не больше восьми часов в неделю.
И они перешли к следующим текущим вопросам.

***
-Дитте, поможешь мне?
-Что там еще? - Дитте вошел в спальню отца Неймо. Из-под кровати привычно виднелась дрожащая задница, только сейчас она была еще и голая.
-Подержи его, мне надо сделать укол. Лекарство нужно вводить медленно, а он дергается... - Неймо чуть не плакал от жалости к папе.
С тех пор, как того нашли где-то в приграничье со змеиными территориями, прошло уже полторы недели. И только сегодня Дитте получил разрешение принять его в прайд. Менерт Штиммен, глава клана, вымотал ему всю душеньку перед тем, как все же позволил привести нового родича.

Дитте ухватил покрепче костлявый попец:
-Может вытащить его и разложить, то есть положить поудобнее? - с этими словами он потянул на себя несчастную жертву змеиных издевательств. Или не змеиных. Темная история, кстати, как он выжил у змей? Врет журналюга бывший, как пить дать врет про змей, ну, да это у них уже натура такая... - Энкем, я не сделаю тебе больно.
Дитте вытащил его из-под кровати уже наполовину.
-Правда? - Энкем заглянул ему в глаза, - вы не обманете?

В этот момент Неймо попытался вколоть отцу остаток лекарства, отчего тот взвизгнул и уцепился обеими руками за диттевы колени, уткнувшись в них лицом.
-Нет-нет-нет, не отдавайте меня им, пожалуйста...
Член Дитте окончательно и прочно встал.
-Надо его отвлечь, - вздохнул Неймо.
-Может давай его свяжем? - "Мой член во рту его бы вполне отвлек... проклятье..." - принеси веревку, малыш.

-Нет, я все сделаю, сам... - забормотал Энкем прямо ему в ширинку, и Дитте вздернул его и уложил к себе на колени. Было бы неловко обкончаться прямо сейчас.
-Коли давай, я держу.
-Ай, больно, больно, не надо!

Игла воткнулась рядом со свежим синяком. На белой коже Энкема они появлялись буквально от всего – и от уколов, которые колол ему Неймо, и от щипков, от которых Дитте не мог удержаться. Слишком уж тот был похож на его малыша. Только посветлее своего отпрыска и выглядел гораздо более хрупким. Ну да, у змей не разъешься, даже иллюзорных.

Сейчас он скулил у него на коленях и ерзал, но руку, которую Дитте завернул ему за спину, не вырывал, и Дитте тихонько гладил ему ладонь большим пальцем. Надо ему разочек вставить... черт, ну, что за мысли, нельзя убогого трогать.
-Надо ему вставить, - сказал Неймо.
-Что?
-Свечку, вот эту.
-Я сам вставлю. А ты мне обещал блинчиков напечь, так что иди в магазин за сметанкой. Иди-иди, давай.

Как только хлопнула входная дверь, Дитте тут же звонко шлепнул Энкема по жопе.
-Будешь слушаться?
-Да, да, только не бейте больше...
-На кровать, на колени, и раздвинь ягодицы руками. Пошире. А то я не вижу, куда свечку совать.
-Не надо свечку, не надо, - опять заскулил Энкем, - она щипет.

"Вовремя предупредил", - Дитте вставил палец в припухшее колечко, проталкивая свечку поглубже. Энкем охнул и принялся перебирать коленками, а задница его расслабилась и приняла палец целиком. Понятно теперь, в кого Неймо такой горяченький уродился... Проклятье, разве нормальный нек этого выдержит? Папочка развратно сжимался и разжимался, свивал похотливо хвост змеиными кольцами и призывно стриг ушами. Дитте замер, плененный жадным анусом, он боролся с собой.

- Старший, пожалуйста, - захныкал Энкем, - прошу вас, войдите... войдите...
И Дитте наконец не выдержал. Он расстегнул штаны и вставил. Кот под ним дрожал и всхлипывал, но позу не менял. Свечка в глубине его тела таяла, вызывая приятное тепло, даже не надо шевелиться, так было хорошо. Энкем продолжал крутить задницей, жжение становилось все сильнее... Интересно, сможет он кончить вот так, не двигаясь.
-Можно мне... - Энкем пытался обернуться, но Дитте прижал его за загривок к кровати. - Пожалуйста, разрешите...
-Можно, - великодушно согласился Дитте. Он смотрел, как Энкем двигает рукой, лаская себя, задница вокруг его члена жила своей жизнью, напрягаясь и расслабляясь, это было великолепно. Если бы не усиливающееся жжение.

"Чертова свечка!" - думал Дитте, трахая Энкема все сильнее и сильнее, - "чертова блядская свечка!" Энкем выгибался и все повторял свое "пожалуйста", так что Дитте положил свою руку поверх его, помогая, и очень скоро тот застонал особенно жалобно, кончая. Хорошо ему, а у Дитте член горел огнем. Пришлось вытащить и развернуть разомлевшего Энкема. Тот безропотно открыл рот, позволяя трахать себя в горло. Из глаз у него потекли слезы, точно от щипучей свечки, зато Дитте перестало жечь и он смог наконец-то испытать блаженство, от души засаживая во вспухший красный рот.

- Спасибо, - сказал Дитте, стирая капельки спермы с лица Энкема. - Приведи себя в порядок и спускайся кушать блинчики, Неймо скоро накроет на стол. Все-все, ты умничка, - он отцепил Энкема от своих коленей и усадил того на кровать. Потом подумал и поцеловал его в лоб. Хороший котик.

***Райних
- А сейчас, - доктор Райних сладко прижмурился, растопыривая уши, - мы исследуем вашу простатку. Становитесь вот сюда.
Пациент, осанистый дымчато-серый кот, неловко улыбнулся и забрался на исследовательский стол, принимая позу раком. Он был заранее одет заботливой медсестрой в белый халат с завязочками сзади, так что его голая попа с готовностью выставилась в вырез.

Райних радостно осклабился, пока никто не видит, и пошевелил пальцами, готовясь их запустить в болезненное геморроидальное нутро. Он любил эти моменты и работу свою тоже любил. Очень жалко было, что нельзя ныне отщипнуть узелок в горячей попке, да и прижечь ранку, как двести лет назад... Вот когда было раздолье истинному проктологу! А еще ранее... пиявочку на анус... За этими мечтами он все привычно пропальпировал и вправил, а потом загнал во вздрогнувшую смазанную задницу анальный зонд - для финального заживления.
- Как вы себя чувствуете? - участливо осведомился он. - Ощущаете приятное тепло?
- Да... спасибо, доктор, - сдавленно ответил пациент.
И Райних вновь благостно улыбнулся: он выставил на зонде особенно возбуждающий режим, и скоро этот кот обкончается, а он ему скажет: "не беспокойтесь, это естественный побочный эффект от лечения, со многими бывает". Потом можно будет снова пропальпировать... А то вдруг техника подвела. И на прощание посоветовать: "воздержитесь от анального секса, батенька, минимум два месяца".

Приблизилось время перерыва, на который у Райниха были весьма приятные планы - почесать языком с коллегами, да прижать в уголке скромную медсестричку, вот уже пять лет смиренно довольствующуюся перепихонами на работе... Или с кем другим пофлиртовать.

Но увы, планы сбылись только на половину. Он разливался соловьем перед почтившей их компанию сегодня доктором Чинэ-ли - блестящим кардиохирургом и его любовницей в одном лице. Потом зазвал ее осмотреть особого пациента, которому утром диагностировал хитрую сердечную недостаточность. Чинэ-ли похвалила его, подтвердив предварительный диагноз.
- Пойдем вечером в парк аттракционов, дорогая, - промурлыкал Райних, кончиками пальцев поглаживая кошку по белому, с черными подпалинами хвосту.
- Пойдем, заглянем ко мне, - мурлыкнула в ответ она.

В кабинете Чинэ-ли их ждала та самая безотказная медсестричка, и Райних нервно дернул хвостом: не то, чтобы он клялся Чинэ-ли в верности и вечной любви... но... Предпочитал не распространяться о своих похождениях. Чтобы никого не расстраивать, естественно. Сложившаяся обстановка явно приведет к чьему-нибудь расстройству.
- Здравствуй, Лисса, - улыбнулся он.
- Здравствуйте, доктор Райних, - мяукнула та. Какая жалкая. Так и хочется ее прямо на столе отодрать.

- Райних, - Чинэ-ли подкралась сзади и положила ему руки на плечи, - мы встречаемся уже три года. Ты мне нравишься, и я хочу от тебя котят. И Лисса вот не против.
Он внутренне заметался, сохраняя на лице любезное выражение, и подался в сторону:
- Дорогая, о чем ты говоришь? У меня нет своего прайда, и я не альфа, чтобы завести его...
- Ты помнишь, дорогой, полгода назад я тебе сказала, что собираюсь завести котят? Ты, кажется, выразил одобрение. Теперь отказываешься? - она огорченно нахмурилась и покачала головой, поймав его за хвост.

Засада!!! Он просто не соотнес тогда эти слова с собой, иначе бы немедленно расстался! Ну, ладно, медленно... Но он еще слишком молод, чтобы терять независимость и сгибаться под альфу в прайде... ему хочется еще побегать на воле, пощупать медсестричек и пациентов... Но Чинэ-ли - не та кошка, которую можно просто так кинуть, если она решит, что ее обманули, то жизни ему не будет в клиниках столицы, придется уходить в захолустье. Райних осторожно выдернул свой прекрасный, темно-синий в лазурных пятнышках хвост:
- Я помню, конечно, помню, просто не ожидал, что все так быстро, дорогая. И не подумал еще о подходящем прайде, - он улыбнулся и дипломатично добавил: - И я тоже очень хочу котят.
- Мой кузен недавно получил разрешение на прайд, и он будет очень рад такому блестящему бете, - улыбнулась она.
"Я гамма и не хочу никакой бета-ответственности", - в панике подумал Райних и еще: "Дернул же черт связаться с альфа-самкой! Бездарные понты".

- Нет, - твердо сказал он. - Я не пойду в твой клан. Мне врачей и на работе достаточно. Дома хочется отдохнуть.
- И от меня?
- Что ты, дорогая, конечно же нет! У меня... мой родной брат - альфа, у него маленький прайд, образовался недавно, и еще нет кошек. Только котик, жалкая омежка.
- А сам он кто?
- Лейтенант полиции. А младший его – безродный сиротка, он его пожалел, пригрел.
- О, лейтенант... - тихо мяукнула Лисса.
- Добрый и ответственный, - заключила с удовлетворением Чинэ-ли.
- Да, настоящий альфа! - воодушевился Райних и подумал: вдруг эти кошки переключатся на брата, а сам он будет снова свободен.
Надо только их ввести в прайд, а там уж они точняк на альфе повиснут. Ему достанется только секс и шикарное сопровождение на светские вечеринки в виде Чинэ-ли! Кайф. А вдруг еще под предлогом тройничка с кошкой и брату присунуть удастся... мечта...

***Дитте
Утром его разбудил, как обычно, аппетитный запах, доносившийся с кухни. Странно, Неймо лежал рядом, уткнувшись носом ему куда-то в подмышку, только белая макушка торчала.

- Тебе булочки с корицей, или с маком? - раздался звонкий голосок со стороны двери, и Дитте успел накрыть белобрысую голову одеялом ровно за секунду до того, как Неймо появился в дверях. Не хотелось объяснять малышу, что его отец делает в кровати Дитте.
- С маком, и чай завари покрепче. Без сахара, - буркнул он, и Неймо резво ускакал.
Тогда Дитте, не торопясь, вытащил папочку из своей постели, залепив ему пару несильных оплеух и беззлобно наподдав под зад. Требовать послушания, видимо, было пока бесполезно, Энкем еще не пришел в себя после приграничных мытарств. Пусть хоть запомнит, что проявлять инициативу не всегда можно.

Энкем терпеливо все сносил, прижав изящные, розоватые изнутри уши к голове, и Дитте не смог его побить как следует. Вместо этого он пошел на кухню, чтобы потрепать Неймо за точно такие же прекрасные, покрытые белой короткой шерсткой ушки, облизать их хорошенько... Неймо потерся об него, одновременно упрашивая перестать:
- Пожалуйста, папа увидит. И опять разволнуется, - малыш вдруг обернулся и глянул влажно и пронзительно, прямо в самую душеньку, - мы же не сдадим его в лечебницу?
Дитте успокаивающе чмокнул мелкого в нос и сжал его круглую попку, обтянутую черными шортиками. Наверху что-то загрохотало, не иначе папочка завалил на себя шкаф. Бля.

Энкем нашелся в этот раз в ванной, между стеной и сливным бачком. Он почти не сопротивлялся, и Дитте старался вытащить его осторожно, чтобы ничего не сломать этому хрупкому, как птичка, котишке. Потом он прижимал дрожащего папочку к кровати и успокаивающе гладил по спине, пока Неймо делал ему уколы. На белье Энкема виднелись пятнышки крови, иссиня-черный хвост Дитте раздраженно дернулся, когда он это заметил.
- Все, папа, уже все, - малыш чуть не плакал, собирая использованные ампулы и шприц.
- Иди, а то в универ опоздаешь, а я с ним посижу немного, пусть успокоится.

Он усадил Энкема к себе на колени, продолжая поглаживать. Черт, он был с ним так неосторожен в прошлый раз. Энкем так и норовил сползти на пол, бормоча о том, что у него болит попа.
- Сильно болит? - строго спросил Дитте.
Энкем закивал, устраиваясь у его ног:
- Пожалуйста, можно ртом...

Почему-то именно в этот момент Дитте вспомнил о брате. Райних обязательно поможет, он ведь как раз по задницам спец.
- Можно, - сказал он, услышав, как Неймо включает воду в ванной. Энкем начал с нежных облизываний, но Дитте ухватил его за волосы на затылке, задавая темп, и потянулся за коммом. Райних ответил после десятого гудка, и Дитте так обрадовался, услышав его голос, что неожиданно мявкнул, кончая.
- Мне надо, чтобы ты посмотрел кое-кого, - сказал он Райниху и фыркнул, - я подъеду сразу после обеда, идет?
Энкем понятливо отполз в сторону и теперь облизывал губы. Такой смешной и трогательный. Ничего, Райних его быстро вылечит, там и разрывов-то наверняка нет, так, трещинки.

@темы: слэш, неки, братья, Наш общий папа

---

"Бумажный домик с нарисованным котом", иллюстрации

Нам прилетели подарочные иллюстрации к последнему ориджу ("Бумажный домик с нарисованным котом"). Спасибо, дорогие, это так в тему и настроение!!!

24.06.2011 в 22:27

Пишет  Kao.Ru:

Под катом - голая попка! )))))))

Та же няшка с фоном:

25.06.2011 в 23:13

Пишет  Levhart:
 Sumya,  ankh976 - вот вам в подарок моё скромное творение, огромное вам спасибо за милую и такую кинковую историю:

Вопрос: Спасибо Kao.Ru и Levhart? )))

1. Спасибище!!!!!		413	(100%)
Всего:		413

@темы: неки, Бумажный домик с нарисованным котом, иллюстрации

---

"Бумажный домик с нарисованным котом", 14: Эпилог

Название: "Бумажный домик с нарисованным котом", 14: Эпилог
Слэш, НЦ-17, миди
Статус: Закончено
Жанр: техно-фэнтези, романс, херт-комфорт, домострой (ДД ); ХЭ. Неки.
Авторы:  ankh976,  Sumya
Саммари: Бывший военный аристократ, отбывший наказание по ложному обвинению и юный, всеми презираемый ученый-маргинал. Смогут ли они помочь друг другу и вместе выбраться из затянувшей их пропасти?

От авторов: Четвертая история из мира нек. Все их можно прочитать по тегу неки.

Эпилог

Щи-цу отряхнул снег с ушей и укоризненно посмотрел на братьев с их дружками:
- Вы зачем на главной дорожке безобразничаете?
- Это была ловушка для змей! - пискнул Мал-дхи.
- Прости, Щи-цу, мы не подумали, - воскликнул Ан-дзи, живо подбираясь и принимаясь очищать его шубку. При этом он заботливо приговаривал: - Бедный, устал после работы?

Щи-цу тихонько засмеялся: малыш был такой забавный, пытаясь взять под свое покровительство всех, до кого дотянется. Все явственней и явственней в нем проглядывал альфа. Особенно после удачной операции. Вокруг суетились другие котята, в жажде помочь.
- Мне еще и за шиворот набилось, - пожаловался Щи-цу, и все сразу накинулись, забираясь под шубу и прыгая на плечи.
В результате они всей кучей свалились в сугроб.
- Отстаньте, злодеи-помощники, - смеялся Щи-цу, смываясь от них в дом.
Но братишки увязались за ним и туда, притащили ему сменную одежду, горячий чай с корицей, сахарам и еще чем-то подозрительным. И только убедившись, что он тихо сидит в кресле и пьет, побежали на улицу - снова играть с друзьями.

Щи-цу с кружкой в руках пошел искать Чеззе, тот был дома, его кар стоял в гараже, когда он ставил туда свой - новенький, спортивный, цвета лазурный металлик. Он улыбнулся, вспомнив, как старший дразнился: "нанесем сюда прайдик облачков, малыш?"

Чеззе обнаружился у себя в кабинете, он задумчиво перебирал какие-то бумаги.
- Привет, - улыбнулся Щи-цу, ластясь. - Как дела в суде?
- С меня сняли последние обвинения, - откликнулся Чеззе, затаскивая его себе на колени, - скоро восстановят в звании.
- А... Гра-хи?
- С ним еще процесс долгий будет, - равнодушно отозвался Чеззе. - Представляешь, мои отец с матерью приходили... поздравить с восстановлением чести.
- Звали тебя обратно в клан? - Щи-цу с тревогой заглянул ему в глаза.
- Нет, конечно, - ухмыльнулся Чеззе. - Они же тоже понимают, что это невозможно... Но эти деньги, отступные от клана, это, оказывается, их личные. Мать продала драгоценности, а отец акции... и не сказали, даже не связались ни разу за три года. Я совершенно случайно узнал.

Щи-цу зарылся мордочкой ему куда-то в шею и принялся сопеть.
- Ладно, малыш, как дела в лаборатории? - фыркнул Чеззе.
- Ты же знаешь... газовое оборудование задержали, сейчас простой, будем полировать данные...
- Ну, - лукаво улыбнулся Чеззе, - этим же и без тебя могут заняться.
- Ага, а что? У тебя есть предложение, старший?
- Да, у меня есть четыре свободных дня и гениальная идея - свалить всем кланом на Змеиные острова. Ты, вроде, мечтал об этом, а?
- Да! - обрадовался Щи-цу, - Здорово! Там же тепло сейчас... море, рыбки...
- Оооо, рыбки, - Чеззе развратно пошевелил ушами и погладил его по лобку, заставив жарко покраснеть. А потом поддержал мечтания: - И парк приключений, там не только мелочи интересно, но и взрослым.
- И Ла-миту с Ле-таном возьмем, да? - зашептал Щи-цу в лохматое рыжее ухо. То чувствительно дернулось.
- Ага, позвони им.

Щи-цу нерешительно взялся за комм, как всегда, набираясь смелости перед личным разговором, а потом встряхнулся, сделал непринужденное лицо и набрал Ла-миту. Чеззе уткнулся в планшетку, планируя путешествие.

Позже Щи-цу все вертелся и елозил около старшего, смущаясь озвучить свое предложение: "а можно сегодня я сверху?" Надо бы подобраться к этому вопросу окольными путями... Не то, чтобы Чеззе был против разнообразия, но Щи-цу до сих пор было стыдно говорить о таком.
- А что это у тебя? - спросил он вместо этого, найдя на столе листик со странными рисунками: кусочки котов, отдельно лапки, фрагменты мордочек, хвосты.
- Это бумажный домик, смотри, - отозвался Чеззе и быстро сложил из листочка домик, все коты собрались из частей, - меня их в тюрьме научили делать.
- О, - хихикнул Щи-цу, - он же на наш похож.
- Да, я о таком всегда и мечтал, - подтвердил Чеззе и ткнул в светло-рыжего котенка в самом большом окне: - А это ты.

***
Змеиные острова словно парили среди облаков и туманов, в белое от пены море низвергались величественные водопады, белые пляжи сверкали песками во внутренних бухтах...
- Никогда не думал, что вижу это наяву, - сказал Щи-цу. - Какая красота.
Тройняшки прилипли к иллюминаторам, возбужденно обмениваясь мнениями насчет грядущего рафтинга по этим крутым рекам.
- О, в нашей жизни будет все, все мечты станут явью, - отозвалась Ла-мита, гладя сиреневую гривку спящего у нее на коленях Ле-тана. - А какие не станут - те и не нужны значит были.
- Да, у нас все получится, - ответил Чеззе и слегка пнул Ле-тана: - Просыпайся, лежебока, а то не увидишь Гадючий кратер сверху, будешь потом жаловаться - что, мол, за в говнищи тебя загнали, только технику гробить... А это не говнищи, а красота.
Щи-цу ущипнул своего альфу за задницу, пока они с Ле-таном возились.

***
И у них и правда все получилось.

КОНЕЦ

@темы: слэш, неки, Бумажный домик с нарисованным котом, домострой

---

"Бумажный домик с нарисованным котом", 13

Название: "Бумажный домик с нарисованным котом", 13
Слэш, НЦ-17, миди
Статус: В процессе редактирования и выкладки.
Жанр: техно-фэнтези, романс, херт-комфорт, домострой (ДД ); ХЭ. Неки.
Авторы:  ankh976,  Sumya
Саммари: Бывший военный аристократ, отбывший наказание по ложному обвинению и юный, всеми презираемый ученый-маргинал. Смогут ли они помочь друг другу и вместе выбраться из затянувшей их пропасти?

От авторов: Четвертая история из мира нек. Все их можно прочитать по тегу неки.

Глава 13: Шарики

***Щи-цу
Утром он никак не мог раскрыть глаза. Как будто ему что-то мешало, а когда раскрыл наконец…
- Ооооо....
- Что, проснулся? – рядом раздался невыносимо громкий голос Чеззе, - вставай. Я, правда, уже позвонил в институт и сказал, что ты болен. Потом свозил мелочь на ежемесячные процедуры в больничку. О которых кто-то благополучно забыл. Даже с адвокатом успел встретиться. Уже обед, дорогой.

Щи-цу застонал… как он мог забыть, что у тройняшек сегодня назначен визит в больницу? Что с ним такое? Потом как будто чем-то тяжелым по голове ударили… Воспоминания накатывали, как снежный ком. Институт… конференция… клуб…
- О, мой кот, - всхлипнул он и зарылся головой под подушку.
- Эй, - Чеззе немилосердно потянул его за хвостик, - бежать с поля боя – недопустимо. Нужно смело смотреть в глаза бедам и неприятностям. И нести ответственность за свои поступки.
При слове «ответственность» попка Щи-цу испугано сжалась, потому что её владелец вспомнил об обещанной шлепке.
- Держи, - Чеззе протянул ему две капсулы и стакан воды, - Ла-мита обещала, что это снимет все последствия её вчерашней инъекции. Как ты вообще мог допустить, чтобы она тебя уколола?
- Она меня не спрашивала, - зубы звякнули о край стакана, когда Щи-цу вспомнил, за что его собирались отшлепать. И проступок показался ему настолько серьезным, что ремня точно было не избежать… - ты очень сердишься из-за того, что я позвал её в клан?

- Сержусь, - кивнул Чеззе, - потому что такие вещи должен решать я. А твой поступок был безответственным и мог нанести клану вред.
- Неправда! – возмутился Щи-цу, - Ла-мита хорошая! Она всегда меня защищала.
- Она вчера, не задумываясь, предала и опозорила на весь мир свой клан. Не сказал бы, что это рекомендует её как надежного и полезного члена клана, - Чеззе отвел с его лица челку и чмокнул в нос. - Но, как бы там ни было, мы с ней поговорили и обсудили перспективы дальнейшего сотрудничества. Хватит киснуть. Вставай и марш есть…
Он поднялся с кровати и сложил руки на груди.

- Ты не накажешь меня? – осторожно спросил Щи-цу, выбираясь из одеял. Он оказался абсолютно голым и совершенно не помнил, как же так получилось. Сам разделся, или это Чеззе помог?
- Накажу, - возразил Чеззе, - вечером… Тройняшки как раз пойдут в театр с классом, так что у нас будет время напомнить тебе, как именно в нашем прайде расставлены приоритеты.
- Спасибо, что не при них, - Щи-цу шмыгнул носом при мысли о наказании.
- Цени, мелкий, - Чеззе притянул его к себе, - как я люблю тебя. А теперь вперед в душ, потом нам надо будет серьезно поговорить насчет твоего будущего…
Щи-цу кивнул и, кокетливо улыбаясь, спросил:
- А ты со мной не желаешь? Спинку там потереть или ниже?

***Чеззе
Чеззе рассмеялся: хитрец давно просек, что его хотелось потереть всегда и везде, и вовсю этим пользовался, избегая нравоучений. Он подхватил голенького котишку на руки, с удовольствием ощущая нежную кожу, и отнес его в ванную.

- Искупаем рыбок? Пошевели для меня животиком, хочу видеть, как они плавают.
Щи-цу краснел, подрагивал мокрыми ушками и послушно вилял бедрами. Рыбки похотливо сверкали под водой.
- Как красиво, - восторженно прошептал Чеззе. - А сделаешь в следующий раз для меня змеек?
Он натянул на себя привычно принявшую его достоинство горячую попку, Щи-цу плавал в ванной, а Чеззе заботливо поддерживал его, не давая притонуть.
- Сделаешь, милый?
- Да... Чеззе... да...
- А еще можно сделать прическу там, когда отрастет шерстка. Выстричь котенка, например, - размечтался Чеззе и направил душ на торчащий член Щи-цу.
Котик задрожал под струйками и выгнулся, сжимаясь внутри, они кончили вместе. А потом Чеззе достал мягкую морскую губку и принялся натирать расслабленное тело своего младшего.

- Ла-мита сказала, что ее бывшие родичи собираются подкопать под тебя в институте, - сказал он, смыв с Щи-цу пену и закутав в большое полотенце.
- Что?.. Как?.. - Котик беспомощно дернулся в своем коконе и захлопал глазами.
- На должности начлаба, Щи-цу, - серьезно сказал Чеззе. - Инициируют исследования, а потом саботируют твою работу. Тебя отстранят, а твои идеи продолжат использовать. И я совершенно согласен с ее анализом ситуации. Очень естественное решение.
- Но что же тогда делать... - растерянно произнес Щи-цу. - Я... я заслужил этого, разве можно позволить, чтобы мои исследования возглавлял кто-то другой? Это несправедливо...
Котик всхлипнул.

- Конечно, мы не позволим, - убежденно сказал Чеззе.
- Да! - Щи-цу снова дернулся в своем полотенчике, на этот раз возбужденно. - Я уйду от них! Последние расчеты только у меня на личной планшетке, пусть пытаются восстановить их, если хотят! А я... пойду работать в частную лабораторию...
- Правильно, молодец! - Чеззе поцеловал его в затрепетавшее ушко. - Только мы и первых данных данных им не оставим. Я говорил со спецом по авторскому праву. Сегодня же оформляем патент и требуем все материалы.

И он рассказал малышу о грядущем партнерском договоре с одним из крупных фармацевтических кланов, о собственной лаборатории под управлением Ла-миты, о планах на будущую корпорацию. "Ты сможешь заниматься своей наукой без всяких помех, малыш, и никто никогда не посмеет отнестись к тебе с пренебрежением."

- Правда, Чеззе? Все так и будет? - Щи-цу заглядывал ему в лицо.
- Мы сделаем все для этого. И уж точно не позволим чужим воспользоваться твоим трудом. Давай, одевайся, глава, тебе предстоит сегодня оформление патента.
Щи-цу кивнул и заспешил к выходу из ванной.
- А еще договоры с нашим новым прайдом и финансовый устав клана, - сказал ему вслед Чеззе.
- Это тоже все я? - растерялся Щи-цу. - Надо тоже к какому-нибудь специальному адвокату, да?
- Нет, - фыркнул Чеззе, - с тебя только описание изобретения для патентного поверенного и подпись о моем назначении исполнительным главой клана.
- Уф... хорошо, - улыбнулся Щи-цу и вдруг бросился обниматься: - Спасибо, Чеззе.

*** Щи-цу
День прошел довольно быстро. Сначала Чеззе помог ему написать заявление на увольнение. Потом Щи-цу сформулировал основные положения для патента, было много разговоров с Ла-митой, адвокатом Ниасхом, хотя тот и шипел на Чеззе, что его специфика уголовные дела, и еще со многими неками. К четырем часам дня Щи-цу чувствовал себя абсолютно вымотанным.

- Иди, приляг, - велел ему Чеззе отвлекаясь от мультиконференции, которую вел по комму аж с семью участниками, - мелочь я сам до школы вечером подкину.
- Спасибо, - мяукнул Щи-цу, зевая, и ткнулся Чеззе носом в щеку.
Тот в ответ ласково потрепал его по шерстке и легким шлепком отправил в нужном направлении.

"Какой же Чеззе замечательный, - думал Щи-цу, растягиваясь поперек кровати, - умный, сильный, добрый, благородный! Самый-самый лучший."
Хотелось сделать что-то для своей альфы. Что-то особенное, какой-нибудь приятный сюрприз. Вот чего бы Чеззе хотелось? В голове всплыли слова о чулках... Щи-цу смутился и покраснел. Потом посопел немного, покрутил в руках хвостик и решился.

Ла-мита ответила почти сразу.
- Щи-цу? Что-то еще? Мне казалось мы с Чеззе все уже обсудили...
Щи-цу засопел и прикусил губку.
- Это личное, - пробормотал он.
- Здорово влетело за то, что позвал меня в клан? - Ла-мита наклонила голову и изобразила сочувствие.
- Нееет, - Щи-цу смутился окончательно, вспомнив о вечернем наказании, - мне надо кое-что заказать... а сам я не могу. Поможешь?
Ла-мита фыркнула. И дернула ушком.
- Проблем с Чеззе-то не будет? - спросила она, после паузы.
- Нет, - для убедительности Щи-цу помотал головой.
- Тогда рассказывай, чем я могу быть полезна, глава...

***
Служба доставки из интернет-магазина приехала сразу, как только кар Чеззе, увозивший тройняшек в театр, скрылся за углом. Щи-цу босиком бросился открывать дверь.
- Щи-цу Лакх? - посыльный робот равнодушно подвинул ему планшетку для отпечатка, - спасибо что выбрали "Игривые котятки" надеемся, что вы еще не раз к нам обратитесь. Желаем приятно провести время с покупкой.
Механическая рука передала ему пакет и две коробки, а потом робот вернулся в машину и поехал дальше. Воровато оглянувшись, Щи-цу понес все в дом.

Коробки были оставлены на полу, а их содержимое извлечено и разложено на кровати. Возмутительно! Но Ла-мита определенно знает в этом толк. Щи-цу сходил в душ, тщательно вымыл себя везде и смазал внутри. Если он хоть немного разбирается в реакциях Чеззе, ночь обещает быть долгой. Хорошо, что старший разрешил братикам остаться ночевать у друга.

Вернувшись в комнату, Щи-цу приступил к процессу наряжения. Цветная картинка-инструкция, казалось, не оставляла сомнений, но он все же долго вертел в руках стринги перед тем, как натянуть их. Ткани было слишком мало и то правое, то левое яичко позорно выскакивало наружу. Это очень смущало, чуть ли не до слез... Но что уж тут поделаешь. Наверное, можно годиться своими большими яйцами, которые совсем чуть-чуть не помещаются в эти развратные крохотные шелковые стринги... С чулками было больше проблем. Щи-цу с трудом удалось натянуть их на ноги, не перекрутив при этом. К пятой попытке он уже было готов послать эту затею лесом... Но непокорные прозрачные штучки наконец налезли более или менее правильно и даже соизволили закрепиться шикарными кружевными подвязками. Потом он, уже практически не напрягаясь, натянул сетчатые перчатки до локоть и завязал бархотку на шее. В волосах была закреплена кокетливая заколка с большим голубым, как и весь развратный костюмчик, цветком. Он чуть было не забыл про еще одну ленту, с бубенчиком. Инструкция подсказывала, что её надо завязать на кончике хвоста. При каждом шаге бубенчик издавал приятное мелодичное позвякивание, но Щи-цу казалось, что это, как минимум, колокольный звон. Он чувствовал себя голым и развязным.

Щи-цу с трудом заставил себя доползти до ванной, чтобы в зеркале рассмотреть, правильно ли он оделся. Он старался изучать каждую деталь туалета отдельно, потому что поднять глаза и посмотреть в лицо своему отражению было стыдно... У него встало. Он ужасно, ужасно, ужасно развратный кот! Позорище всего племени. Нужно срочно все снять и выкинуть.

Когда он вернулся в комнату, пытаясь расстегнуть бархотку, Чеззе уже был там.
- А я думал, ты сбежал, - пошутил старший, поворачиваясь, и обомлел, - ну, ни хрена себе, детка...

***Чеззе
У него немедленно встало, аж яйца заломило. Господи, ну и куколка получилась из его котика. Хотелось немедленно завалить его, оттянуть в сторону тонкую паутинку трусиков и валять всю ночь. Член Щи-цу торчал, натягивая полупрозрачную голубую ткань, на ней темнело пятнышко от выделившейся смазки, сбоку завлекательно выглядывало яичко. Сам малыш раскраснелся и тяжело дышал, соски его возбужденно съежились. И все это в обрамлении кружавчиков на всех четырех лапках.

- Щи-цу, - Чеззе сглотнул, пытаясь заставить себя думать верхней головой, - ты просто потрясный, сводишь меня с ума... Но ты помнишь, что на вечер у нас намечено кое-что, кроме секса?
- Да, старший, я готов, - прошептал кремовый котик и спустил трусики на бедра.
Член его возбужденно подрагивал, и не думая опадать, хотя Чеззе знал, как ужасно его котик боится наказаний.

- Хорошо, - Чеззе сел на кровать и похлопал по колену: - Иди сюда.
Щи-цу просеменил к нему, позвякивая бубенчиком на хвосте, и улегся, выставив попку и задрав хвостик.
- Мне очень не хочется тебя наказывать, - хрипло сказал Чеззе и погладил круглые ягодицы.
Такие соблазнительные, с этими кружевами на бедрышках и спущенными стрингами.
- Ты очень красивый, и больше всего мне хочется тебя любить, - он шлепнул по белой попке, и Щи-цу ойкнул, проскользнув по возбужденному члену Чеззе. - Но ты же понимаешь, что это для твоего же блага, малыш, да?
- Да, - пискнул Щи-цу и шмыгнул носом.
Несильные удары окрашивали нежную кожу котика ровным розовым цветом, он слегка подпрыгивал и сжимался от каждого, а на последних десяти начал тихонько всхлипывать. Тихо позвякивал бубенчик.

- Сейчас перерыв, а потом еще пятьдесят шлепков, - серьезно сказал Чеззе, заставляя его выпрямиться, - походи немного.
Щи-цу кивнул и снова шмыгнул покрасневшим носиком, глаза его были влажными. Он размял ноги, а потом Чеззе притянул его к себе и помассировал горячую попку, палец его непроизвольно скользнул в дырочку. Та оказалась смазанной, и Чеззе едва удержался от стона, хотелось плюнуть на все принципы и войти в это отзывчивое теплое тело.
- Ложись, малыш. Любой проступок влечет за собой расплату, - сказал он, снова опуская ладонь на покрасневшие половинки, - ведь без ограничений не научишься вести себя правильно. А без правильного поведения очень легко попасть в беду, понимаешь? Я тебя люблю и поэтому не могу допустить подобного. Ты должен помнить о правилах всегда, даже если не помнишь, как тебя зовут, потому что тебя опоили...
Собственные слова помогали Чеззе отвлечься от безбожного стояка, и он трепался с подобными внушениями в течении всей экзекуции.

К концу воспитания попка Щи-цу стала похожей на розовый цветок с голубыми кружевными лепестками подвязок, а из глаз выкатилось несколько слезинок. Господи, какой чувствительный. Чеззе до сих пор казалось невероятным, что подобное мягкое наказание могло произвести впечатление на взрослого котика.
- Ну, все, малыш, все кончилось, - он сцеловал соленые капли с бархатных щечек и притянул младшего на кровать, опускаясь с поцелуями все ниже - к постепенно напрягающимся соскам и встающему члену.

Он ласкал Щи-цу под бархоткой и медленно опускал чулочки и перчатки, покусывая и вылизывая обнажающуюся кожу. И очень скоро малыш снова вскрикивал и всхлипывал, но уже от страсти...

***Щи-цу
Какой же Чеззе все-таки чудный. Какой замечательный. Строгий, но нежный. Они расслабленно лежали после секса на кровати и тяжело дышали. Точнее, тяжело дышал Щи-цу, а альфа уже практически выровнял дыхание.
- Это был приятный сюрприз, - подал голос Чеззе и погладил его по спинке, а потом ласково потрепал по горящим ягодицам, - надо будет как-нибудь повторить...
- Да, старший, - мурлыкнул Щи-цу, зарываясь краснеющим личиком в подушку.
- Так, а это что у нас? - Чеззе нагнулся и вытащил из-под кровати упаковку от наряда.
- Прости, я до утилизатора еще не донес, - мяукнул Щи-цу, выгибаясь на постели, нежа в себе последние отголоски схлынувшей страсти.
- Я сам, отдыхай, - милостиво распорядился Чеззе.
- Спасибо, - Щи-цу благодарно махнул хвостиком и снова принялся извиваться, стремясь поглубже зарыться в матрас.

Чеззе сложил все коробки и свертки вместе.
- А это что такое? - спросил он, потянув Щи-цу за хвостик, - забыл надеть? Корсетик? Да нет, не похоже, коробочка крохотная. А, шалунишка?
- Не знаю, Чеззе, - Щи-цу все еще продолжил елозить и мечтательно улыбаться, - я больше ничего не просил...
- Хм, - недолго думая, Чеззе надорвал упаковку и извлек на свет что-то вроде браслета из крупных бусин, - еще один приятный сюрприз, мелочь? Надо будет на тебе опробовать...
- Что это? - Щи-цу присел на корточки рядом и с любопытством потрогал нитку бус.
- Анальные шарики, ох и повеселимся мы сейчас, они с вибрацией...
- Анальные? - удивился Щи-цу. - То есть их... надо... туда???
- А что ты так удивляешься, - Чеззе уже вовсе крутил игрушку туда-сюда, проверяя как работает вибрация, - это очень милая штучка. Давай, подними хвостик..
- Нет! - Щи-цу испуганно сжался. - Не надо!!! Пожалуйста! Это стыдно! Я не просил...
- Ты про чулочки тоже самое говорил, - голосом кота-искусителя сказал Чеззе, облизывая губы и нависая над своим младшим.
- П-пожалуй-ста, Чеззззеее, - губки у Щи-цу задрожали, а к виску поползла маленькая прозрачная слезинка. Гра-хи иногда запихивал в него, развлекаясь, всякую дрянь и обзывал при этом...
- Опять, - альфа закатил глаза, - иди сюда, мелочь.

Его прижали к груди и нежно убаюкали. Дули в ушко и прикусывали самый кончик. Было грустно, потому что расслабленное после секса настроение сошло на нет, и отчего-то стало неуютно.
- Ну, раз уж ты не хочешь их использовать, - начал Чезза, и Щи-цу сразу напрягся, - тогда придется мне.
- Что? - этот полузадушенный писк вырвался у него против воли.
- Ну, знаешь, моя дырка, эти штучки, - Чеззе подул ему на челку, - будешь себя хорошо вести, дам поиграть с пультом управления.
- Но зачем?
- Потому что это весело, а совсем не унизительно, или что ты себе там успел напридумывать. Помниться, кто-то хотел меня трахнуть, пока был под кайфом? Могу предложить альтернативку... Хочешь запихнуть в меня шарики?
Щи-цу неуверенно кивнул и снова покраснел.
- Но только условие - сначала полижешь мне там...
- Тогда помойся, - Щи-цу сделал серьезное выражение лица и сложил ручки на груди...

- Ты в курсе, что ты зануда? - Чеззе закатил глаза, но все же спрыгнул с кровати и пошел в ванную. - Инструкцию пока почитай, мелочь, - крикнул он, закрывая дверь, - а то еще засунешь их куда-нибудь не туда.
- Как будто ТАМ много вариантов, - обиженно засопел Щи-цу, но все же послушно погрузился в изучение коробки.
Чеззе вышел из ванной мокрым, лениво вытирая голову полотенцем, и с разбегу прыгнул на кровать, так что Щи-цу аж подкинуло в воздух.
- Готов к ратным подвигам в постельном деле? - спросил альфа и потянул младшего на себя.
- Готов, - хихикнул Щи-цу, барахтаясь.

Чеззе отвесил ему легкий шлепок и перевернулся на живот.
- Можешь приступать, я люблю когда меня нежненько так, шершавым язычком, медленно и глубоко.
Щи-цу опять покраснел, но нагнулся к хвосту альфы и отвел его чуть в сторону. Непослушный рыжий хвост тут же принялся дергаться в его руках, норовя то обвить запястье, то пощекотать носик.
- Перестань, - возмутился Щи-цу и шлепнул по мускулистой ягодице. - Ой!
Чеззе только хмыкнул, не оборачиваясь, и чуть приподнял бедра. Щи-цу боязливо коснулся язычком сжатого ануса. Что в этом такого? Чеззе ему сто раз так делал и жив остался. Значит, это нормально и не страшно. Кожа была нежной, розовенькой... Чеззе все-таки тоже отбелил это место. Щи-цу медленно провел языком дорожку снизу вверх, а потом сверху вниз, покружил у входа и, решившись, скользнул внутрь.

- Хорошая киса, - похвалил его Чеззе, еще немного прогибаясь в пояснице, хвост ходил ходуном, - еще давай, малыш, еще.
Щи-цу развел половинки его попы пошире и увлеченно приступил к такому смущающему занятию. Но приятному, очень приятному. Чеззе постанывал и ерзал, его член напрягся и теперь елозил по простыням, оставляя влажные пятна. Наконец, Чеззе стал мурлыкать, тихо, почти не слышно. Но Щи-цу был рядом, и он услышал. Впервые кто-то мурлыкал для него. Впервые его любимый альфа это делал с ним.
- Тащи шарики, мелочь, а не то я сейчас кончу, - предупредил Чеззе, перехватывая свой член у основания.
- Смазку же нужно! - всполошился Щи-цу и метнулся в ванну, по пути чуть было не упав.
Вернувшись, он заботливо смазал каждый шарик толстым слоем геля, а потом размазал немного геля у Чеззе под хвостом.
- Внутрь тоже, - скомандовал старший, - и растяни меня, а не то либо не вставим, либо не вынем...

Пропихивать пальчик было страшно неловко, как будто ночью красться, чтобы поесть варенья. Внутри Чеззе был жаркий и тесный. Щи-цу аккуратно смазал стеночки, а потом добавил второй пальчик.
- Что ты со мной, как с девчонкой? - возмутился Чеззе. - Не рассыплюсь. Ты нежно, но твердо. Давай, а то я тебя почти и не чувствую.
Третий палец вошел совсем туго. Щи-цу добавил еще смазки, и в анусе захлюпало, зато теперь он не боялся сделать Чеззе больно. Он двигал пальцами туда-сюда, с удовольствием наблюдая, как края дырочки плотно их обхватывают. Это было красиво. Анус немного припух, и Щи-цу погладил его языком, извиняясь за свою неопытность.

Шарики оказались в руках очень вовремя. Пропихнув первый он поцеловал Чеззе в загривок и спросил:
- Не больно?
Мычание и яростное кручение головой подсказали ему, что он все делает как надо.

Второй, третий, четвертый и пятый шарики один за одним исчезали в глубине жадной дырочки, наконец, снаружи осталось только колечко.

Щи-цу вытер руки о простыню и взял пульт. Для начала он включил самые маленькие обороты.
Чеззе повернулся на бок и потянул его голову к своему паху. Но Щи-цу не спешил выполнять немой приказ, он потерся о стоящий член щекой и носом. Языком лизнул у основания, зубами царапнул головку, всячески увиливая от того, чтобы взять в рот.
- Ну все, - рыкнул Чеззе, - ты нарвался!
Он опрокинул котика на спину, закинул его ноги себе на плечи и яростно ворвался внутрь, принеся секундную боль и волшебное чувство наполненности. Член Щи-цу уже давно встал, столь сладостным было удовольствие от мнимой покорности альфы.

Чеззе трахал его жестко и глубоко, не тратя время на ласки и сантименты. Щи-цу цеплялся потной ладошкой за спину альфы, а во второй изо всех сил стискивал пульт управления. Чеззе накинулся на губы младшего, целуя, кусая, сминая. И от сознания того, что он довел альфу до потери контроля, Щи-цу ярко кончил, пискнув признание в вечной любви. Чеззе кончил вместе с ним, тяжело навалившись сверху и сбивчиво дыша ему в ухо.

Через пару минут он произнес.
- Вообще-то, шарики давно можно было выключить, детка.
- Ой!

@темы: слэш, неки, Бумажный домик с нарисованным котом, домострой