"Изнанка", 5

[ankh976]

Название: "Изнанка"
Слэш, НЦ-17, макси
Статус: в процессе
Жанр: фантастика, драма, ХЭ.
Авторы:  ankh976,  Le Baiser Du Dragon
Саммари: история разведчика-диверсанта родом из Империи зла и пилота из захваченной колонии.
Визуализация героев.


Рихард Терге
Эрчер был таким расслабленным и спокойным во сне, совсем как раньше. Рихард не выдержал и забрался рукой ему между ног, засунув палец в легко подавшуюся дырку. Там было влажно после недавнего секса, приоткрыто еще.

И в распахнутом настежь окне виднелся кусочек черного звездного неба, вчера Эрчер вообще хотел на веранде лечь, говорил, что в доме ему душно. Но остался в спальне, и Рихард еще раз трахнул его в процессе уговоров, поставил на четвереньки и драл до кругов перед глазами.

Интересно, а руку Эрчер позволит в себя засунуть, Рихард вставил три пальца неглубоко совсем, и плоть вокруг них слегка сжалась.
— Прекрати.
— Как скажешь, дорогой, — Рихард с трудом заставил себя вытащить пальцы.
В ту ночь ему снова снились бесконечные поиски Эрчера среди трупов в ящиках. Только теперь Рихард знал, что Эрчер тоже мертв, и хотел отыскать его хоть такого.

Перед самым отлетом пришлось тащиться в местную службу безопасности и просить еще за нескольких арестованных. На Даллене они считались несовершеннолетними, и Эрчер особенно переживал за них.

Заместитель начальника, Краус, очень веселился, уяснив суть просьбы. Во время их разговора Рихарду начало казаться, что Краус неуловимо похож на Эрчера, ну, если того в форму безопасника одеть.
— Какие же они дети, они преступники.
— По местным законам — дети. Притом безмозглые совсем.
— Сделаем им внушение, — посерьезнел вдруг Краус. — Соорудим на площади виселицы и вздернем парочку, а остальных отпустим. Это очень красивая древняя казнь, вы видели когда-нибудь, капитан Терге?
— Очень давно, на Альвейме. Может, достаточно будет их просто выпороть, — Рихард сделал значительную паузу, а потом добавил: — Вы хотели взглянуть на альвеймские файлы? По вашей работе там были замечания, кажется.
— С удовольствием, — обрадовался Краус. И решил оказать ответную любезность, видимо: — Этот ваш... Вы летите с заходом на Хасефею. Мой вам совет — бросьте его там, не тащите грязное белье на Родину.
— Спасибо, — поблагодарил Рихард.

Дома Эрчера не оказалось, это как всегда уже, и комм не отвечал, пришлось взять флаер и искать его в лесу и на озере. Эрчер нашелся через пару часов недалеко от обрыва, дрых в палатке как ни в чем не бывало, завернувшись в спальник.
— Вставай. Собираться пора, через двенадцать часов старт, — растолкал его Рихард. — Может, хочешь попрощаться с кем-то из своих?
— Нет.
— Тогда пошли.

Рихард запер его на всякий случай в управлении, два кабинета в конце коридора были снабжены решетками.
— Это всего лишь необходимые меры предосторожности, — успокоил он Эрчера. — Я заеду за тобой перед самым вылетом, не беспокойся.
Эрчер молча отвернулся и уставился в окно, оттуда был виден кусочек городской площади.

***
И опять у них было ровно два месяца, ведь именно столько времени нужно, чтобы достичь Хасефеи сквозь изнанку.
Рихард закрыл Эрчера на этот раз в своей каюте.
— Попадешься штурмовикам, — пугал он, — обязательно в трюм затащат и изнасилуют.
Эрчер только смеялся над его заботой, и хотелось его прибить в такие моменты. Но все заканчивалось безудержным сексом, как обычно.

— Я тебя люблю, — шептал Рихард и старался втиснуться в Эрчера еще глубже, это было почти в самом конце их пути.
А кончив, тут же вытащил, не отдышался даже, и засунул в растраханную дырку сразу четыре пальца. Член у Эрчера продолжал стоять, Рихард провел языком вдоль ствола и попробовал аккуратно добавить большой палец.
— Потерпи, я осторожно.
Эрчер вцепился в покрывало руками и вздрагивал иногда, и был весь влажный от пота и такой красивый. Рихард добавил смазки и еще пососал, любовник стонал и мотал головой, а ладонь медленно входила в его задницу, завораживающее зрелище. Он остановился, лишь когда сфинктер плотно обхватил запястье. Только бы ничего не порвать там, внутри, где все такое нежное и мягкое, Рихард благоговейно пошевелил пальцами, и Эрчер обкончался ему прямо в лицо.

После он осторожно вытащил руку, наблюдая, как розовые края дырки послушно выпускают его кисть и остаются слегка раскрытыми. Эрчер поморщился и повернулся на живот, даже в душ не соизволил пойти, Рихард намочил полотенце и вытер его. А потом позорно сбежал в кают-компанию, пока Эрчер не надумал заговорить с ним.

Вернулся он через несколько часов, Эрчер уже спал, развалившись поперек их широкой кровати. Для обслуживающего персонала на корабле были общие каюты, но Рихард его сразу же к себе поселил. Боялся за любимого, вдруг и правда со скуки кто-то из офицеров набросится, Эрчер почему-то выглядел таким доступным в простой серой форме прислуги.

— Эрчер, — позвал он негромко, но тот спал или притворялся, что спит.
Рихард пьяно покачнулся, включил верхний свет и попробовал заглянуть ему в задницу. Стащил с Эрчера одеяло и раздвинул ягодицы, разглядывая припухшую дырку.
— Прости, прости меня, — зашептал он и завозился, укладываясь рядом, наверное, и до завтра не заживет, ну ничего, Эрчер же хотел когда-то его трахнуть, на Даллене еще.
— Что ты там бормочешь, спи, — возмутился Эрчер сквозь сон.
— Хочу, чтобы ты мне вставил, любимый.
Эрчер выругался и ушел куда-то, за новым флаконом смазки, наверное, предыдущий-то Рихард весь на руку себе вылил. Он так и заснул, не дождавшись, а Эрчер все не приходил, и тогда Рихард понял, что его опять надо искать среди ящиков с мертвецами.

— Ты идиот, еще бы ногой полез, — сказал Эрчер за завтраком.
— Камилла скорее всего на Хасефее, я узнавал, — Рихард забрал у него чашку с остатками кофе, чтобы допить. — Через несколько дней мы выйдем на орбиту, пробудем там несколько дней. Как раз успеем слетать на планету и все выяснить.

Пропуск Эрчеру еле выдали, Рихард даже альвеймским начальством пугал местную службу контроля.

Разрушенная при освобождении Хасефейская столица так и остались лежать в руинах, и с посадочного шаттла это было прекрасно видно.
— Моя дочь училась там, — Эрчер отвернулся от иллюминатора, и Рихард обнял его, как будто эта боль у них была одна на двоих.
— Сейчас там только бандиты. Мы остановимся в Хас Тохумсе, это недалеко, но город охраняют, так что не бойся.
— А население как же?
— Многие в трудовых лагерях, — не хотелось пугать его раньше времени, Рихард еще с орбиты запрос отправил, но вразумительного ответа не получил.
Камилла Веллинг не значилась ни в одном из списков лагерных работников, а это был бы самый простой вариант. Если она попала в походный цирк, то скорее всего мертва сейчас. А еще Камилла могла погибнуть при сопротивлении хасефейцев, попасть под бомбежку или быть расстрелянной во время одной из показательных казней. Или просто поменять фамилию и затеряться среди мирно сотрудничающих жителей.

— А если она в этом вашем... цирке, — Эрчер как мысли его прочел, шаттл как раз вошел в атмосферу, их слегка трясло.
— В цирке сложнее найти, там ни номеров, ни фамилий. А она красивая, похожа на тебя?
— Нет.
— Жаль, а то я бы на ней женился.
— Ты...
— Я пошутил, — улыбнулся Рихард, так сладко было представить, что Эрчер ревнует его. — Кроме тебя мне никто не нужен.

Космопорт в Хас Тохумс уцелел, альвинги лишь слегка перестроили его, и мохнатые звезды украшали стены здания снаружи и изнутри. Они с Эрчером быстро прошли контроль, багажа у них не было почти.
— Мы не в казарме остановимся, надеюсь, — спросил Эрчер и сжал под стойкой его пальцы.
— Нет, в гостинице, здесь в центре неплохая есть, еще от хасефейцев осталась. Хочешь, возьмем номер для новобрачных, — неловко пошутил Рихард.
Эрчер кивнул и отпустил его руку, но от этого простого прикосновения в паху ощутимо раскручивался знакомый жар. Ведь Эрчер так давно не прикасался к нему сам, только если Рихард просил его, и только во время их соитий.

В гостинице, теперь она называлась "Слава Свободе", им пришлось взять разные номера, и в Рихардовом обнаружился огромный траходром в виде алого сердца. Легкомысленные хасефейцы совали эти сердца куда попало, не только в номера для новобрачных, но даже в собственный герб, и Рихард кощунственно подумал, что логичнее было б и траходром заменить на мохнатую звезду. Но тут же оборвал себя. Скорее бы Эрчер пришел, хотелось показать ему эту смешную кровать и принять ванну вместе.

Но в ванне Эрчер неожиданно принялся лезть ему мыльными пальцами в задницу, Рихард удивленно постарался расслабиться и не смог.
— Не зажимайся, — шептали ему, голос мурашками разбегался по шее и плечам. — Как будто на унитазе сидишь, ну.
Рихард попробовал так сделать и покраснел, палец вошел в него целиком, а член полностью встал.

Они продолжили на кровати, на пошлом красном белье, Эрчер ласкал его пальцами изнутри, гладил и растягивал, как будто по-настоящему любил. И от некоторых движений удовольствие становилось мучительным просто, Рихард стонал и дергался навстречу его руке, с члена на живот стекали прозрачные капли. А потом Эрчер уткнул его лицом в подушки и вставил, больно, и подождал совсем мало, сразу начал двигаться. Но это было так похоже на их первые разы, только теперь Рихард был снизу, толкался в собственную руку под напором любовника, и даже боль не имела значения. Надо было раньше так сделать, подумал он и кончил, содрогаясь.

А позже Эрчер погладил его по щеке и сказал, что хочет посмотреть город, когда-то давно он был здесь, ведь можно?
— Конечно, конечно пойдем, — Рихард обнял его и поцеловал в губы.
— А можно, я сам?
— Хорошо, только возвращайся до комендантского часа, пожалуйста.
Но Эрчер не вернулся, как обещал, и Рихард опять ждал его, надеясь на что-то, а утром сообщил в полицейское управление о пропаже. Скорее всего, припозднившегося Эрчера забрал патруль, теперь надо вытащить его из кутузки, и все будет в порядке. Не мог же он исчезнуть насовсем.

Эрчер Веллинг
Эрчер позвенел в кармане серебряными альвеймскими марками и довольно оглянулся. Он зачем-то снял их со своей карточки, всю свою жалкую зарплату за два месяца. Нет, конечно он не планировал выбросить карточку с коммуникатором и бежать в хасефейские джунгли. Но сама возможность приятно грела, а от иллюзии свободы слегка кружилась голова. После стольких дней взаперти мир казался огромным и ярким.

Впрочем, Хасефея и вправду была яркая, улицы залиты белым, с неуловимо розовыми оттенками, светом их звезды, люди прогуливаются и болтают в уличных кафешках... Прокатившаяся война оставила несколько развалин и приглушила музыку из раскрытых окон, заменив ее на обрывки альвеймских новостей, но он видел, как люди пританцовывают на улицах, а дети бегают под бьющими прямо из-под земли фонтанами. Все было не так страшно, как можно было ожидать по жутким рассказам беженцев и зловещим замечаниям Рихарда о лагерях.

Оккупация все же наложила отпечаток на всегда беспечных хасефейцев, Эрчер замечал их тревожно-неприязненные взгляды, бросаемые на его серую форму корабельной обслуги. Наверно, принимали за альвинга. Но зато и альвинги его не замечали, ни один патруль не остановил.

Коммуникатор привел Эрчера к небольшому особнячку в центре города, когда-то давно здесь жил его приятель по летной академии. Оставалось надеяться, что тот жив и не переехал. Глупо, конечно, но у него больше не было знакомых в Хас Тохумсе, а столица разрушена.
— Пропуск! — из ворот особнячка вышел штурмовик.
Эрчер вздрогнул и протянул ему свою карточку. Тот засунул ее в сканер, некоторое время поизучал, а потом отдал. Глаза у него были стеклянные, как у куклы.
— Вали отсюда, лонгдалец.
Эрчер молча попятился, Рихард как-то сказал ему никогда не разговаривать с рядовыми штурмовиками, только если спрашивают, и то — отдельными словами. "Но они обычно ничего не спрашивают".

До комендантского часа оставалось совсем немного, и Эрчер решил прогуляться на площадь Трипирата, интересно альвинги ее тоже переименовали? Можно будет поглазеть на вечно тусующуюся там молодежь и потратить пару заработанных еблей марок на жаренные хасефейские каштаны.

Трипирата теперь называлась Площадью Звезды, хотя памятник трем пьяным пиратам, когда-то давший ей название, альвинги снести пока не додумались. Эрчер направился к распространяющей одуряющий запах каштанной автожарке, но замер на полпути: в негустой толпе у памятника мелькнула Камилла.

Конечно же, показалось, подумал он, так всегда бывает, когда постоянно, где-то на краю сознания вспоминаешь . Когда его жена улетела с Даллены, Эрчер много раз видел ее со спины, но ни разу не подошел к этим фантомам. Он ведь знал, что она не прилетала обратно.
— Камилла, — позвал он такую похожую девушку, медленно приближаясь.
То мгновение, что она оборачивалась, длилось невыносимо долго, и больше всего Эрчеру хотелось, чтоб оно вообще не кончалось, не разрушало иллюзии.
— Отец? — серые глаза Камиллы неверяще распахнулись, а в следующий миг Эрчера уже стискивали в объятиях и покрывали щеки поцелуями.
Эрчер осторожно обнял ее в ответ и погладил по спине.
— Папочка, как... Даллену поработили, я видела новости, — всхлипывала Камилла, она была всегда слишком эмоциональна, так же как и ее мать.
— Мы обошлись малой кровью, — утешил ее Эрчер.
— Но ты... теперь работаешь на альвингов? — она отстранилась и с ужасом уставилась на его форму.
— Нанялся в корабельную обслугу, чтоб добраться до вас, — усмехнулся Эрчер.
— Пошли, — прошептала Камилла, сжимая его руки, — пошли со мной.

У помойки он остановился, скормил ей свой коммуникатор и задумался, вертя в руках карточку.
— Мы сделаем тебе новые документы, — прошептала Камилла ему на ухо.
— Потом. Одежду надо тоже поменять, ты не знаешь, Межгалактик Банк где-нибудь работает? — спросил он.
Камилла отрицательно помотала головой:
— Эмбарго.
Что ж, на новую одежду хватит Рихардовых денег. Но так странно ощущать себя практически нищим.

И альвеймская карточка тоже исчезла в розоватой вспышке дезинтеграции, оставив после себя маленькое световое сердечко. Хасефейцы обожали такие дешевые украшательства. Интересно, как отреагирует Рихард на его уход? Вдруг взбесится и объявит в розыск. Надо было отправить ему сообщение. Хотя нет, не надо, вряд ли это бы помогло, скорее — навредило.

***
Тебе обязательно надо познакомится с нашими ребятами, говорит Камилла. У нас настоящее Сопротивление! Она ходит по маленькой комнатке на окраине Хас Тохумса и горячо жестикулирует, как настоящая хасефейка.

"Веди себя прилично, ты все равно не похожа на хасефейку", хочет ей сказать Эрчер, но сдерживается, конечно. Эта чужая страстность нравится ему, Камилла такая красивая, тонкая, и ходит она так, будто готовится взлететь.

Она работает в какой-то оперетке, они выступают для альвеймских офицеров и местных дельцов в ресторане. И с тремя подружками снимает эту квартиру. А еще они собирают разные слухи и сведения для товарищей из Сопротивления и снабжают их продуктами. Эрчер опускает глаза и вспоминает своих родителей. "Мой сын работает прислугой, а внучка певичкой в ресторане? — мать из его воображения аристократически морщит нос и добавляет: — Как это мило."
— Как это... занятно, — говорит Эрчер. — А в цирке тебе не предлагали работать?
— Папа! — кричит Камилла и в гневе стучит кулаками по его плечам и груди.
Эрчер с улыбкой ловит эти маленькие кулачки.
— Они расстреляли нескольких ребят с нашего курса. А мы однажды выбрались в столицу и взорвали патруль, три штурмовика, — шепчет Камилла ему на ухо. — Представляешь, они сдохли, разорвавшись на тысячу кусочков.
— Как это мило, — говорит Эрчер.
Перед отлетом с Даллены он тоже видел экзекуцию: отпущенных из тюрьмы подростков выпороли напоследок на площади. Эрчер смотрел на них сквозь зарешеченное окошко кабинета, где его запер зачем-то Рихард. "Это им было вместо повешения", сказал тот позже.

Камилла спрашивает о Даллене, и Эрчер рассказывает обо всем, кроме Рихарда.
— Тебе обязательно надо к нам присоединится, ты же пилот.
— Конечно, — отвечает Эрчер. — А если я присоединюсь к вашему Сопротивлению, ты обещаешь, что уедешь в самую задницу этого мира и не будешь высовываться?
— Нет! — сверкает глазами Камилла. — И не говори, как это мило!
И Эрчер сдерживается, не говорит.