сраные ксеноморфы
Ну вот, наконец комфорт и ХЭ няхам ))))
Название: "Белый волк, черный волк"
Ориджинал, слэш, НЦ-17, мини
Статус: закончено
Жанр и теги: оборотни, омегаверс, элементы БДСМ, херт-комфорт.
Автор: ankh976
Саммари: Омегаверс с альфами-оборотнями. Дерек с Торстеном были близнецами в своих человеческих ипостасях, но волки их были просто братьями. И, хоть для бет и омег они были неотличимы, ни один альфа никогда не спутал бы их, как невозможно спутать день и ночь.
Бета и омега:
Часть третья
читать дальше— Передозировка. Волчий яд и чертова прорва тяжелых наркотиков, — морщится помощник шерифа и осторожно смотрит на Дерека. — Еще и молния эта... Как гнев богов. Вряд ли друиды так уж виноваты. Торстен знал, на что шел.
Никакие наркотики не могли принести вреда оборотню, если их не смешивать с волчьим ядом. Зачем Торстен делал это? Волчий яд разделяет ипостаси. Неужели и правда хотел весь перейти в форму зверя, как трепался неоднократно?
— Предлагаешь мне пойти и извиниться перед ними? — зло говорит Дерек. — Ебаные уроды пытались захватить власть, распространяя свои уродские идеи. На честную драку сил не хватало, так на мозги капали. Друиды заслужили подохнуть.
— Я просто хотел сказать — не стоит сейчас начинать войну, — отводит взгляд помощник шерифа. — Стая не готова.
— Я еще не вожак, а ты говоришь со мной о войне, — ухмыляется Дерек. — Насчет же готовности... посмотрим.
— Да, посмотри, пожалуйста.
Дерек берет стакан с виски у подошедшего Микаэля и обводит взглядом зал. Больше половины стаи явилось помянуть Торстена. А заодно засвидетельствовать свою преданность Дереку, и это практически победа. Это значит, что стая его хотела вожаком, что на кругу не будет подставы, и что ему останется только победить основного претендента. Хольца, которого он побеждал уже не раз во внутристайных стычках.
— Это будет не Хольц, — подходит к ним четвертый альфа. — Ребята говорят, против тебя выставят Ральфа.
Ральф был чудовищно сильным, но совершенно безмозглым волком.
— И что же, Ральф будет нашим вожаком, — волнуются стоящие рядом альфы. — Это же пиздец.
— Наверно, он потом сдастся Хольцу, — помощник шерифа оглядывается на Дерека.
— Какое бесчестье... — растерянно произносит кто-то.
И они все смотрят на Дерека.
— Боги идут с нами, — говорит Дерек, улыбаясь.
И взгляды альф снова становятся преданными: они ему верят.
Все расходятся отсыпаться перед ночью, а Дерек возвращается в зал и останавливается над вытирающим полы Микаэлем. Тот замирает, не поднимая головы.
— Вам есть куда идти, если я не вернусь? — спрашивает Дерек.
— Нет... альфы стаи должны будут позаботиться о нас. У вас же нет больше родичей в стае. Значит они все... позаботятся, — Микаэль встает и бледно улыбается.
— А как же ваши семьи, они далеко?
— Они не примут. Не станут нарушать обычай.
— Вокруг одни ебанаты, — цедит Дерек. Почему он не помнит никаких таких обычаев? Был слишком мелким и ничего не замечал, когда жил здесь? Или родной край так сильно изменился с тех пор, как он пятнадцатилетним подростком покинул его.
Он берет Микаэля за шею и толкает лицом в кресло. Гнев и боль клокочут в нем уже почти сутки, плавясь во что-то тяжелое и черное. И хоть на мгновение хочется забыть это, вылить на кого-то другого.
— Дерек, подожди, я не готов, — шепчет Микаэль совсем неслышно и стонет, когда ему начинают вставлять.
Но не смеет отстраниться, конечно же.
Дерек отталкивает его сам и уходит к себе.
"Безмозглые дырки. И тупые ебанаты, называющие себя альфами и смотрящие тебе в рот, — говорит тень в изголовье его кровати. — Рядом со мной нет никого, кроме тебя, брат".
— Торстен, — он протягивает руку, словно пытаясь пропустить черную шерсть между пальцев, но сжимает лишь пустоту.
"Все было неправильно, Торстен, и волками мы были лучшими, чем людьми, — думает он и закрывает глаза. — Так жить нельзя. Я все исправлю".
Во сне он бежит по залитому луной лесу, а черный зверь его ушедшего брата скользит рядом густой тенью.
Он распахивает глаза и привычно обнаруживает под боком Микаэля, голого и теплого.
— Мой развратный бета, — Дерек гладит его по члену и думает вдруг, что теперь Микаэль на самом деле его бета.
И больше никто не имеет права бить его и забирать когда вздумается.
— Я тебя люблю, Дерек, — Микаэль вжимается в него всем телом, утыкается лицом в шею и стискивает за плечи, — не оставляй меня. Мне так страшно.
— Все будет хорошо.
Дерек переворачивается и нависает над ним, гладит по животу и слегка возбужденному члену, запускает пальцы в податливую скользкую задницу. Микаэль себе туда чуть не полтюбика заливает всегда, волнуется о смазке, хоть Дерек его дырку каждую ночь разрабатывает.
— Мой хороший беточка, — шепчет Дерек, закидывает его ноги себе на плечи и засаживает сразу и на всю длину, выбивая жалобный стон.
Он некоторое время трахает Микаэля лицом к лицу, а потом отстраняется. Любуется его подрагивающими яичками, распяленной задницей и собственным, вламывающимся в нее членом. Микаэль похотливо виляет бедрами и облизывается, и Дерек снова ускоряется, склоняется над ним и целует.
"Роскошная у тебя дырень все-таки, крепенькая такая, сочная, вот-вот лопнет, беточка, сучечка моя, только моя", — рычит он, кончая, его часто пробивает на подобный бред во время оргазма.
— Да... Твой... Только твой, Дерек, любимый... — соглашается Микаэль и тянется к нему за поцелуем.
***
Белый волк выходит на середину поляны и плавно перетекает в человека. Он ухмыляется, оглядывая собравшихся кругом зверей, волчий яд и сок горьких трав грохочут в его крови. Он видит, что его собственный зверь больше не в нем, тот стоит белой громадой рядом и в ярости роет лапой землю.
— Ну же, — говорит человек и прикрывает ярко-синие, со стеклянным блеском глаза, — кто осмелится бросить вызов.
Волки опускают морды под его взглядом и человек снова скалится, мучительная жажда сжигает его и разделенного с ним зверя, они снова хотят соединиться в одно целое. Но нельзя, сейчас нельзя, надо держать себя, и человеку и зверю кажется, что они держат друг друга за глотки.
Огромный серый с подпалинами волк выходит на середину круга и злобно рычит.
— Что? — говорит человек, — Низкоранговый альфа? Я раздавлю тебя голыми человеческими руками, Ральф.
Зрители в круге припадают на передние лапы и тоже рычат, зверь Ральфа так велик, что смотрит высокому человеку в глаза, стоя на четырех лапах.
Человек поднимает руку, и его невидимый никому белый зверь прыгает и вгрызается в Ральфа.
Ральф сбивает человека с ног и пытается перекусить, но тот вскакивает и вдруг оказывается у него на спине. Волки воют вокруг и рычат, они не видят призрачного белого зверя и не понимают, как можно в слабой человеческой форме оседлать огромного волка. Человек смеется, цепляясь за серую шкуру, и ему кажется, что призрачных волков, рвущих его противника, двое — белый и черный. И тогда он, наконец, соединяется со своим зверем и перекусывает Ральфу хребет, и тот падает и бьется на земле в человеческой форме, пытаясь восстановиться.
Белый волк прижимает побежденного противника лапой к земле и хочет загрызть его до смерти. "Убей, убей", кричит яд в его крови, и черно-белый мир вокруг заволакивает красным. Но он убирает лапу и идет к другому волку, к тому, которого звали Хольц, а скоро не будут звать никак. Стая расступается перед ним, а Хольц скулит и прижимается к земле, поворачивает голову, подставляя шею. И белый волк замирает на мгновение, а потом хватает за холку и треплет, наказывая унижением того, кто уже сдался.
Волки преданно смотрят на него, и он облизывает кровь с усов, поднимает морду к луне и начинает песню, призывая охоту для своей стаи.
И ему кажется, что там, среди звезд, крадется на мягких лапах черный волк и исчезает в других мирах.
***
— Дерек! — бета с омегой встречают его в прихожей, и бета робко улыбается и тянет к нему руку, а омега жмется к стене и смотрит больными глазами.
Дерек молчит, изучая их с нехорошим интересом, и внутри него звенит пустота. Целую неделю длилась их охота, наводя ужас на родной городок. Днем и ночью он водил свою стаю по призрачным путям и слушал эту пустоту. Целую неделю они поминали смерть старого вожака и восхождение нового, загоняли добычу в лесах и грызлись с соседними стаями, доказывая свою силу. И охотились на друидов.
И Дерек все еще там, он не вернулся из звона и шуршания пустоты, и стоящие перед ним люди, мягкие и хрупкие, кажутся чужими. Просто добычей. Как они смеют стоять вот так и не демонстрировать ему покорность.
— Дерек, — повторяет бета, и лицо его становится бледным и растерянным.
А омега опускается наконец на колени и подползает к нему.
— Ты вернулся, — шепчет он и трется лицом об его пах, — вернулся, вернулся... Торстен...
— Мое имя Дерек, — говорит он глухо.
Голова омеги мотается в сторону от легкой пощечины. "Конечно, конечно", шепчет омега и расстегивает ему ширинку, жадно берет в рот и жмурится, задыхаясь, по щекам его текут слезы.
Рот у омеги нежный и податливый, Дерек смотрит вниз и видит, как тот сосет, от усердия поджимая задницу, как гладит себя между ног и дрожит от возбуждения. Он ставит омегу задницей кверху, заставляя упереться руками в пол, и с размаху вламывается в его истекающую желанием дырку. Омега очень худой, почти прозрачный, каждая кость выступает под нежной кожей, и пальцы Дерека оставляют на ней синяки с такой легкостью, что он словно опоминается и начинает сдерживать себя.
Омега громко стонет и вскрикивает и кончает несколько раз, пока его трахают, а когда Дерек наконец спускает в него, омега поворачивается и начисто вылизывает его член. Никто никогда не делал подобного для Дерека, и ему вдруг становится тепло и грустно от этой самозабвенной покорности. Он смотрит на бету, тот тоже сидит на коленях, низко опустив голову.
— У нас есть что-нибудь поесть, Микаэль? — спрашивает он, слегка улыбаясь, а пустота отступает и сворачивается глубоко в груди.
И бета с омегой убегают на кухню.
— Поешьте со мной, — говорит он за столом и обнимает Микаэля за плечи.
"Дерек, любимый", шепчет тот, прижимаясь к нему покрепче.
— И мне можно? — спрашивает омега и тоже тянется к Дереку, гладит его по руке.
— Да, конечно, — поднимает брови Дерек, а Микаэль негромко замечает:
— Он позволял омеге только раз в два дня есть. Говорил, что омегам должно отсосов хватать.
— Это чтобы я стройным был, ты же любишь худеньких, — улыбается ему омега и целует в руку, — я буду для тебя стараться.
— Можешь каждый день есть, — говорит ему Дерек и вспоминает синие глаза Торстена, как тот смеется, оборачиваясь к нему, как бежит черным волком рядом и слегка впереди. Это был один и тот же альфа, со мной и с ними, думает Дерек, как же легко быть жестоким, когда тебе позволяют.
— А когда ты нас на круг выставишь? — спрашивает Микаэль уже в спальне. — Ты же оставишь нас себе, не отдашь потом?
— Оставлю, — Дерек блаженно вытягивается на огромной кровати Торстена. — Но никакого круга не будет.
— А как же закон? — распахивает глаза Микаэль и подбирается к нему поближе.
— Новый вожак — новый закон, — говорит Дерек. — Или тебе так хочется под всех альф лечь?
— Нет, совсем не хочется, — мотает головой Микаэль и счастливо улыбается.
— И мне не хочется на круг, — подползает к ним омега. — У нас же щенки будут, вдруг я их потеряю, не отдавай меня никому.
— Щенки? — Дерек кладет руку ему на живот и прислушивается, пытаясь определить зарождающуюся жизнь. — У тебя ведь течка месяц назад была?
— Да, я их обязательно смогу выносить, только не бей меня по животу, пожалуйста.
— Не буду, — говорит Дерек и думает о черных щенках.
***
По двору бегают совсем юные волки, черные и белые, они скачут через друг друга и убегают в лес. Дерек с улыбкой смотрит им вслед — хорошо быть трехлеткой и целыми днями носиться в полях, охотясь на мышей.
Он заходит в дом и слышит, как Микаэль резко выговаривает омеге:
— Забудь о нем, забудь, Дерек вовсе не такой, он совсем не похож.
— Нет, это он, мой любимый, просто он простил нас и стал добрым, — горячо отвечает омега.
— Микаэль, — зовет Дерек, и тот выбегает с кухни, сердитый и раскрасневшийся.
— Что случилось, они опять погрызли?..
— Нет, — Дерек притягивает Микаэля к себе и говорит на ухо: — Оставь его, пусть верит во что хочет.
— Но это же неправда, — жалобно отвечает Микаэль. — Ты же не он. У тебя даже глаза другие, синие. А у него белые были.
— Тоже синие, — фыркает Дерек. — Не будем больше говорить об этом.
— Я ненавидел его, — выдыхает Микаэль и смотрит на Дерека больным взглядом. — Ненавидел и каждый день желал смерти.
— А я любил и готов был умереть по его приказу, — отвечает Дерек, слегка улыбаясь и чувствуя, как в груди шевелится пустота. — Альфы всегда любят своего вожака, — он гладит Микаэля по заднице. — Но тебя можно понять, мой развратный беточка.
Микаэль краснеет и жмурится, прижимаясь к нему посильнее.
— Торстен, Торстен, — шепчет омега перед рассветами, когда думает, что все спят, и невесомо гладит Дерека по лицу.
И Дерек тоже вспоминает о брате в эти минуты, он знает, что черный волк ждет его на звездных путях, чтобы пойти по ним вместе. Я приду к тебе, когда настанет мое время, думает он, только дождись, позволь мне пожить в человеческом тепле. Дерек знает, как холодно среди звезд, и как звенит там пустота.
КОНЕЦ
Название: "Белый волк, черный волк"
Ориджинал, слэш, НЦ-17, мини
Статус: закончено
Жанр и теги: оборотни, омегаверс, элементы БДСМ, херт-комфорт.
Автор: ankh976
Саммари: Омегаверс с альфами-оборотнями. Дерек с Торстеном были близнецами в своих человеческих ипостасях, но волки их были просто братьями. И, хоть для бет и омег они были неотличимы, ни один альфа никогда не спутал бы их, как невозможно спутать день и ночь.
Бета и омега:
Часть третья
читать дальше— Передозировка. Волчий яд и чертова прорва тяжелых наркотиков, — морщится помощник шерифа и осторожно смотрит на Дерека. — Еще и молния эта... Как гнев богов. Вряд ли друиды так уж виноваты. Торстен знал, на что шел.
Никакие наркотики не могли принести вреда оборотню, если их не смешивать с волчьим ядом. Зачем Торстен делал это? Волчий яд разделяет ипостаси. Неужели и правда хотел весь перейти в форму зверя, как трепался неоднократно?
— Предлагаешь мне пойти и извиниться перед ними? — зло говорит Дерек. — Ебаные уроды пытались захватить власть, распространяя свои уродские идеи. На честную драку сил не хватало, так на мозги капали. Друиды заслужили подохнуть.
— Я просто хотел сказать — не стоит сейчас начинать войну, — отводит взгляд помощник шерифа. — Стая не готова.
— Я еще не вожак, а ты говоришь со мной о войне, — ухмыляется Дерек. — Насчет же готовности... посмотрим.
— Да, посмотри, пожалуйста.
Дерек берет стакан с виски у подошедшего Микаэля и обводит взглядом зал. Больше половины стаи явилось помянуть Торстена. А заодно засвидетельствовать свою преданность Дереку, и это практически победа. Это значит, что стая его хотела вожаком, что на кругу не будет подставы, и что ему останется только победить основного претендента. Хольца, которого он побеждал уже не раз во внутристайных стычках.
— Это будет не Хольц, — подходит к ним четвертый альфа. — Ребята говорят, против тебя выставят Ральфа.
Ральф был чудовищно сильным, но совершенно безмозглым волком.
— И что же, Ральф будет нашим вожаком, — волнуются стоящие рядом альфы. — Это же пиздец.
— Наверно, он потом сдастся Хольцу, — помощник шерифа оглядывается на Дерека.
— Какое бесчестье... — растерянно произносит кто-то.
И они все смотрят на Дерека.
— Боги идут с нами, — говорит Дерек, улыбаясь.
И взгляды альф снова становятся преданными: они ему верят.
Все расходятся отсыпаться перед ночью, а Дерек возвращается в зал и останавливается над вытирающим полы Микаэлем. Тот замирает, не поднимая головы.
— Вам есть куда идти, если я не вернусь? — спрашивает Дерек.
— Нет... альфы стаи должны будут позаботиться о нас. У вас же нет больше родичей в стае. Значит они все... позаботятся, — Микаэль встает и бледно улыбается.
— А как же ваши семьи, они далеко?
— Они не примут. Не станут нарушать обычай.
— Вокруг одни ебанаты, — цедит Дерек. Почему он не помнит никаких таких обычаев? Был слишком мелким и ничего не замечал, когда жил здесь? Или родной край так сильно изменился с тех пор, как он пятнадцатилетним подростком покинул его.
Он берет Микаэля за шею и толкает лицом в кресло. Гнев и боль клокочут в нем уже почти сутки, плавясь во что-то тяжелое и черное. И хоть на мгновение хочется забыть это, вылить на кого-то другого.
— Дерек, подожди, я не готов, — шепчет Микаэль совсем неслышно и стонет, когда ему начинают вставлять.
Но не смеет отстраниться, конечно же.
Дерек отталкивает его сам и уходит к себе.
"Безмозглые дырки. И тупые ебанаты, называющие себя альфами и смотрящие тебе в рот, — говорит тень в изголовье его кровати. — Рядом со мной нет никого, кроме тебя, брат".
— Торстен, — он протягивает руку, словно пытаясь пропустить черную шерсть между пальцев, но сжимает лишь пустоту.
"Все было неправильно, Торстен, и волками мы были лучшими, чем людьми, — думает он и закрывает глаза. — Так жить нельзя. Я все исправлю".
Во сне он бежит по залитому луной лесу, а черный зверь его ушедшего брата скользит рядом густой тенью.
Он распахивает глаза и привычно обнаруживает под боком Микаэля, голого и теплого.
— Мой развратный бета, — Дерек гладит его по члену и думает вдруг, что теперь Микаэль на самом деле его бета.
И больше никто не имеет права бить его и забирать когда вздумается.
— Я тебя люблю, Дерек, — Микаэль вжимается в него всем телом, утыкается лицом в шею и стискивает за плечи, — не оставляй меня. Мне так страшно.
— Все будет хорошо.
Дерек переворачивается и нависает над ним, гладит по животу и слегка возбужденному члену, запускает пальцы в податливую скользкую задницу. Микаэль себе туда чуть не полтюбика заливает всегда, волнуется о смазке, хоть Дерек его дырку каждую ночь разрабатывает.
— Мой хороший беточка, — шепчет Дерек, закидывает его ноги себе на плечи и засаживает сразу и на всю длину, выбивая жалобный стон.
Он некоторое время трахает Микаэля лицом к лицу, а потом отстраняется. Любуется его подрагивающими яичками, распяленной задницей и собственным, вламывающимся в нее членом. Микаэль похотливо виляет бедрами и облизывается, и Дерек снова ускоряется, склоняется над ним и целует.
"Роскошная у тебя дырень все-таки, крепенькая такая, сочная, вот-вот лопнет, беточка, сучечка моя, только моя", — рычит он, кончая, его часто пробивает на подобный бред во время оргазма.
— Да... Твой... Только твой, Дерек, любимый... — соглашается Микаэль и тянется к нему за поцелуем.
***
Белый волк выходит на середину поляны и плавно перетекает в человека. Он ухмыляется, оглядывая собравшихся кругом зверей, волчий яд и сок горьких трав грохочут в его крови. Он видит, что его собственный зверь больше не в нем, тот стоит белой громадой рядом и в ярости роет лапой землю.
— Ну же, — говорит человек и прикрывает ярко-синие, со стеклянным блеском глаза, — кто осмелится бросить вызов.
Волки опускают морды под его взглядом и человек снова скалится, мучительная жажда сжигает его и разделенного с ним зверя, они снова хотят соединиться в одно целое. Но нельзя, сейчас нельзя, надо держать себя, и человеку и зверю кажется, что они держат друг друга за глотки.
Огромный серый с подпалинами волк выходит на середину круга и злобно рычит.
— Что? — говорит человек, — Низкоранговый альфа? Я раздавлю тебя голыми человеческими руками, Ральф.
Зрители в круге припадают на передние лапы и тоже рычат, зверь Ральфа так велик, что смотрит высокому человеку в глаза, стоя на четырех лапах.
Человек поднимает руку, и его невидимый никому белый зверь прыгает и вгрызается в Ральфа.
Ральф сбивает человека с ног и пытается перекусить, но тот вскакивает и вдруг оказывается у него на спине. Волки воют вокруг и рычат, они не видят призрачного белого зверя и не понимают, как можно в слабой человеческой форме оседлать огромного волка. Человек смеется, цепляясь за серую шкуру, и ему кажется, что призрачных волков, рвущих его противника, двое — белый и черный. И тогда он, наконец, соединяется со своим зверем и перекусывает Ральфу хребет, и тот падает и бьется на земле в человеческой форме, пытаясь восстановиться.
Белый волк прижимает побежденного противника лапой к земле и хочет загрызть его до смерти. "Убей, убей", кричит яд в его крови, и черно-белый мир вокруг заволакивает красным. Но он убирает лапу и идет к другому волку, к тому, которого звали Хольц, а скоро не будут звать никак. Стая расступается перед ним, а Хольц скулит и прижимается к земле, поворачивает голову, подставляя шею. И белый волк замирает на мгновение, а потом хватает за холку и треплет, наказывая унижением того, кто уже сдался.
Волки преданно смотрят на него, и он облизывает кровь с усов, поднимает морду к луне и начинает песню, призывая охоту для своей стаи.
И ему кажется, что там, среди звезд, крадется на мягких лапах черный волк и исчезает в других мирах.
***
— Дерек! — бета с омегой встречают его в прихожей, и бета робко улыбается и тянет к нему руку, а омега жмется к стене и смотрит больными глазами.
Дерек молчит, изучая их с нехорошим интересом, и внутри него звенит пустота. Целую неделю длилась их охота, наводя ужас на родной городок. Днем и ночью он водил свою стаю по призрачным путям и слушал эту пустоту. Целую неделю они поминали смерть старого вожака и восхождение нового, загоняли добычу в лесах и грызлись с соседними стаями, доказывая свою силу. И охотились на друидов.
И Дерек все еще там, он не вернулся из звона и шуршания пустоты, и стоящие перед ним люди, мягкие и хрупкие, кажутся чужими. Просто добычей. Как они смеют стоять вот так и не демонстрировать ему покорность.
— Дерек, — повторяет бета, и лицо его становится бледным и растерянным.
А омега опускается наконец на колени и подползает к нему.
— Ты вернулся, — шепчет он и трется лицом об его пах, — вернулся, вернулся... Торстен...
— Мое имя Дерек, — говорит он глухо.
Голова омеги мотается в сторону от легкой пощечины. "Конечно, конечно", шепчет омега и расстегивает ему ширинку, жадно берет в рот и жмурится, задыхаясь, по щекам его текут слезы.
Рот у омеги нежный и податливый, Дерек смотрит вниз и видит, как тот сосет, от усердия поджимая задницу, как гладит себя между ног и дрожит от возбуждения. Он ставит омегу задницей кверху, заставляя упереться руками в пол, и с размаху вламывается в его истекающую желанием дырку. Омега очень худой, почти прозрачный, каждая кость выступает под нежной кожей, и пальцы Дерека оставляют на ней синяки с такой легкостью, что он словно опоминается и начинает сдерживать себя.
Омега громко стонет и вскрикивает и кончает несколько раз, пока его трахают, а когда Дерек наконец спускает в него, омега поворачивается и начисто вылизывает его член. Никто никогда не делал подобного для Дерека, и ему вдруг становится тепло и грустно от этой самозабвенной покорности. Он смотрит на бету, тот тоже сидит на коленях, низко опустив голову.
— У нас есть что-нибудь поесть, Микаэль? — спрашивает он, слегка улыбаясь, а пустота отступает и сворачивается глубоко в груди.
И бета с омегой убегают на кухню.
— Поешьте со мной, — говорит он за столом и обнимает Микаэля за плечи.
"Дерек, любимый", шепчет тот, прижимаясь к нему покрепче.
— И мне можно? — спрашивает омега и тоже тянется к Дереку, гладит его по руке.
— Да, конечно, — поднимает брови Дерек, а Микаэль негромко замечает:
— Он позволял омеге только раз в два дня есть. Говорил, что омегам должно отсосов хватать.
— Это чтобы я стройным был, ты же любишь худеньких, — улыбается ему омега и целует в руку, — я буду для тебя стараться.
— Можешь каждый день есть, — говорит ему Дерек и вспоминает синие глаза Торстена, как тот смеется, оборачиваясь к нему, как бежит черным волком рядом и слегка впереди. Это был один и тот же альфа, со мной и с ними, думает Дерек, как же легко быть жестоким, когда тебе позволяют.
— А когда ты нас на круг выставишь? — спрашивает Микаэль уже в спальне. — Ты же оставишь нас себе, не отдашь потом?
— Оставлю, — Дерек блаженно вытягивается на огромной кровати Торстена. — Но никакого круга не будет.
— А как же закон? — распахивает глаза Микаэль и подбирается к нему поближе.
— Новый вожак — новый закон, — говорит Дерек. — Или тебе так хочется под всех альф лечь?
— Нет, совсем не хочется, — мотает головой Микаэль и счастливо улыбается.
— И мне не хочется на круг, — подползает к ним омега. — У нас же щенки будут, вдруг я их потеряю, не отдавай меня никому.
— Щенки? — Дерек кладет руку ему на живот и прислушивается, пытаясь определить зарождающуюся жизнь. — У тебя ведь течка месяц назад была?
— Да, я их обязательно смогу выносить, только не бей меня по животу, пожалуйста.
— Не буду, — говорит Дерек и думает о черных щенках.
***
По двору бегают совсем юные волки, черные и белые, они скачут через друг друга и убегают в лес. Дерек с улыбкой смотрит им вслед — хорошо быть трехлеткой и целыми днями носиться в полях, охотясь на мышей.
Он заходит в дом и слышит, как Микаэль резко выговаривает омеге:
— Забудь о нем, забудь, Дерек вовсе не такой, он совсем не похож.
— Нет, это он, мой любимый, просто он простил нас и стал добрым, — горячо отвечает омега.
— Микаэль, — зовет Дерек, и тот выбегает с кухни, сердитый и раскрасневшийся.
— Что случилось, они опять погрызли?..
— Нет, — Дерек притягивает Микаэля к себе и говорит на ухо: — Оставь его, пусть верит во что хочет.
— Но это же неправда, — жалобно отвечает Микаэль. — Ты же не он. У тебя даже глаза другие, синие. А у него белые были.
— Тоже синие, — фыркает Дерек. — Не будем больше говорить об этом.
— Я ненавидел его, — выдыхает Микаэль и смотрит на Дерека больным взглядом. — Ненавидел и каждый день желал смерти.
— А я любил и готов был умереть по его приказу, — отвечает Дерек, слегка улыбаясь и чувствуя, как в груди шевелится пустота. — Альфы всегда любят своего вожака, — он гладит Микаэля по заднице. — Но тебя можно понять, мой развратный беточка.
Микаэль краснеет и жмурится, прижимаясь к нему посильнее.
— Торстен, Торстен, — шепчет омега перед рассветами, когда думает, что все спят, и невесомо гладит Дерека по лицу.
И Дерек тоже вспоминает о брате в эти минуты, он знает, что черный волк ждет его на звездных путях, чтобы пойти по ним вместе. Я приду к тебе, когда настанет мое время, думает он, только дождись, позволь мне пожить в человеческом тепле. Дерек знает, как холодно среди звезд, и как звенит там пустота.
КОНЕЦ
@темы: слэш, оборотни, рабы, Притчи об одиноких людях, омегаверс
-
-
20.03.2013 в 20:16Не расслабляться, автор! Мемуары-это после восьмидесяти! А сейчас собрались, за перо и вперед писать новый омегаверс! Жду!
П.С. А все равно я вами восхищаюсь, хоть и оставила пока без мемуаров!
-
-
20.03.2013 в 22:00а друиды - да, ценные )))
-
-
22.03.2013 в 21:41-
-
22.03.2013 в 22:44-
-
23.03.2013 в 23:59Братана жалко. Как-то он на взлете... Молния карающая без промаха шарахнула, нежный беточка более угоден небесам оказался))
Братские чувства просто великолепны.
Канеш, бета *которому больше трындюлей доставалось* - мой любимец)) Плодовитый омежка немного даже раздражал своим стокгольмом))
Я как-то всегда обращаю внимание на финальную фразу. Здесь она просто прекрасна - Дерек знает, как холодно среди звезд, и как звенит там пустота.
Чудесно, как всегда!
-
-
25.03.2013 в 10:42Братана жалко. Как-то он на взлете... Ты, наверное, единственная, кто его пожалела
бета *которому больше трындюлей доставалось* - мой любимец Вот и Дерек его больше любит, хоть тот и не кончает под ним
Братские чувства просто великолепны мимими
-
-
25.03.2013 в 11:14-
-
25.03.2013 в 11:15-
-
26.03.2013 в 21:58ankh976, спасибо!
P/S/ Омегу жалко(
-
-
27.03.2013 в 00:38самой ужасно жалко сломленного влюбленного омежку )))
а какие были варианты?
-
-
27.03.2013 в 01:34Смерть Белого в схватке и Черным - печаль омеге и бете, злость Черного на непонятливость Белого. Никакой революции, угнетение народных масс в лице омег и бет.
Переубеждение, оба живы, омега одному, бета другому, Революция, злодеи наказаны, всем прочим печеньки и прочие радости семейной жизни.
Никто не переубеждается, все остаются при своем, бета убегает/ее добровольно отпускают с Черным в дальние края. Любовь, пеленки, течки и прочее.
Переубеждают Белого - милая семейная жизнь с ложками и прочими предметами кухонной утвари на четверых.
Все осознают греховность своей жизни, уходят в близлежащий монастырь и ведут праведную жизнь.
Остальные уже не помню
-
-
27.03.2013 в 13:35спасибо!
-
-
27.03.2013 в 14:04-
-
01.04.2013 в 21:25-
-
01.04.2013 в 21:49missgreed, спасибо!
-
-
16.04.2013 в 19:50Низкий поклон вот за эти две фразы, проняло, встряхнуло и перевернуло.
как же легко быть жестоким, когда тебе позволяют
Оставь его, пусть верит во что хочет.
И так вот до конца не могу понять, чей задвиг в итоге импонирует мне больше, бета или все же омега. И если последний просто прячется в своем мирке, то Микаэль почему-то вызывает легкую брезгливость, видимо все дело в этом скользком Ненавидел и каждый день желал смерти.
С волками все однозначнее, в белого просто влюбляешься, а к черному, несмотря и вопреки, почему-то испытываешь глубокое уважение.
-
-
16.04.2013 в 20:21тем контрастнее с ними рядом отношенческое. Это чудовищный слейв на самом деле, даже не знаю, как это написала, я ж не люблю слейв... )))
Микаэль почему-то вызывает легкую брезгливость, видимо все дело в этом скользком Ненавидел и каждый день желал смерти. О, не воспринимала это так
в белого просто влюбляешься, а к черному, несмотря и вопреки, почему-то испытываешь глубокое уважение. ах!
-
-
17.04.2013 в 20:56Герои у тебя всегда такие шикарные в своей неоднозначности, вроде и табличка на груди "Положительный, гадом буду, мамой клянусь, герой", а все равно какая-то червоточинка глянется, да и не в единственном экземпляре. А уж какие они у тебя сволочи харизматичные получаются вне зависимости от знака персонажа
Ну, и как няшный сказочник искренне завидую твоему умению пускать в расход второстепенных и фоновых персонажей контейнерами и вагонами
-
-
18.04.2013 в 00:03Спасибо, дорогая, я люблю неоднозначных героев
-
-
20.04.2013 в 17:50Спасибо тебе, дорогая, за чУдное творение, которое хочется читать и перечитывать!
-
-
20.04.2013 в 17:56Рада, что понравилось, эта история - одна из моих любимых за последнее время, сама раз десять перечла ))))
Я не увидела здесь (нууу, не знаю, может близорукая, но хочется думать, что нет) стёба Ага, этого совсем нет, только возвышенность, только пафос, жалкие рабики и контрасты отношений
Спасибо
-
-
20.04.2013 в 18:05я эту историю на Фикбуке читала, там же и скопировала себе в ворд, сейчас уволокла в тот текст картиночку отсюда. Ну, люблю я книжки с картинками!))) А у тебя, фактически, всегда визуаплизация с моим представлением совпадает, сам бог велел текст картиночками ушлёпать.)
-
-
20.04.2013 в 18:07-
-
20.04.2013 в 18:18такие две жалкие няхи на картинке, обкончаться!
в точку! А потом обтереть влажной тряпочкой, замотать в
пелёнкибольшие мягкие пледы и укачивать на руках, напевая под нос колыбельную.)))-
-
21.04.2013 в 11:35