сраные ксеноморфы
Название: "Инкубатор"
Слэш, НЦ-17, предполагается миди
Статус: в процессе
Жанр и теги: юст, фантастика, приключения, романс, ХЭ.
Авторы: ankh976 и Le Baiser Du Dragon
Саммари: Мир без женщин. Юного студента-оппозиционера приговаривают к участи быть безмозглым озабоченным инкубатором. Но его выручает старый друг семьи и увозит на другую планету.
читать дальше— А куда мы едем, дядя Даррел? — спросил Хаген уже в флаере. — В космопорт, да?
— Дядя? — усмехнулся Даррел. — Может, будешь меня называть просто папочка?
— Папа же умер... — растерянно прошептал Хаген. — И он никогда не говорил мне, кто мой второй отец.
— А... извини, — Даррел привычно сделал вид, что сожалеет о сорвавшейся бестактности.
Он и правда всегда сожалел — о том, что догадывался про свои ляпы только по реакции собеседника. Но ведь с Хагеном, наверное, можно не напрягаться, он же позволял себе ослабить контроль со своими подчиненными. А Хаген теперь и есть подчиненный. И он никуда не денется следующие двадцать лет.
— Обращайся ко мне просто по имени, — сказал он.
Хаген кивнул и поерзал, его полувозбужденный член четко выделялся под одеждой. А еще Даррел прекрасно помнил, что нижнего белья у Хагена не было. И что его руки, ягодицы и пах испещрены круглыми синячками от инъекций и маленькими шрамами от неудачных приживлений. Почему-то вид измученного врачами Хагена возбуждал Даррела как подростка, как двадцать лет назад возбуждал его Генрих. Или даже сильнее. Хорошо, что Даррел додумался надеть выходной китель. Был бы в повседневном комбинезоне — все бы увидели стояк под узкими брюками.
— А ты не знаешь, кто был мой второй отец? — спросил Хаген и заглянул ему в лицо со странным выражением.
— Генрих никому не говорил, — уклонился от ответа Даррел.
Из личного дела Хагена он узнал, что давным-давно Генрих совершил ужасно неэтичный поступок: завел ребенка без постоянного партнера, только из своего генетического материала. Практически клонировал. Почему-то Даррелу не хотелось рассказывать об этом.
Они приземлились на крыше отеля и спустились в холл. Там, как всегда, на стенах были развешаны недоразвитые творения инкубаторских из братств саморазвития. После начальной школы все, кто не попадал в среднюю, отправлялись в профессиональные училища, где большую часть времени проводили в творческих и спортивных кружках. Государство так трепетно заботилось, чтоб все члены общества жили "полной, насыщенной и интересной жизнью", даже те, кто был неспособен самореализовываться в своем истинном призвании.
Даррел остановился у одной из инсталляций и некоторое время пытался ее постичь. Вокруг них мгновенно образовался круг пустоты: посетители шарахались, нервно оглядываясь на серый арестантский комбинезон Хагена.
Хаген стоял рядом, неподвижным взглядом уставившись в стену, и на щеках его выступили красные пятна.
— Пойдем, — процедил Даррел, подавив в себе приступ враждебности к человечеству: на мгновение он почувствовал себя снова в первом классе средней школы. И все эти взгляды из-за круга пустоты — презрительные, удивленные, завистливые, брезгливые, непонимающие, ненавидящие...
— Снимай комбинезон, — сказал он в номере и достал свой рабочий, — наденешь этот.
Хаген кивнул, взяв одежду, потеребил застежку под горлом и попытался смыться в ванную.
— Куда? Здесь переодевайся, — Даррел стиснул ручку контейнера с экстрактом симбионтов, которым его снабдили в Институте. — Тебе, кстати, надо инъекцию сделать.
— А может не надо? — сказал Хаген. — У меня от этих инъекций голова как ватная становится.
Даррел нахмурился. Черт, ведь действительно, зачем ему обдолбанный специалист в колонии. Надо будет прекратить его колоть, как только они покинут Землю.
— Посмотрим на твое поведение.
— Я не буду ничего противозаконного творить, правда.
Даррел промолчал, и Хаген принялся раздеваться, снова заливаясь краской, как тогда, в кабинете куратора. Даррел стиснул зубы, ощущая, что его яйца готовы лопнуть. Хаген казался таким беззащитным в этом своем ошейнике и с синяками.
Даррел достал инъектор и пальцем провел по исколотым венам на левой руке Хагена. Потом нашел венку в паху на сгибе бедра и осторожно прикоснулся. Хаген дернулся и прикрыл руками налившийся член.
— Даррел, что ты...
— А ну не дергайся и руки убери, — хрипло сказал Даррел и решил слегка припугнуть мальчишку, чтоб не вздумал выкидывать свои неблагонадежные штучки: — Не будешь слушаться — можешь сразу в Институт возвращаться, мне проблемы не нужны.
— Я буду, — опустил закусил губу Хаген и убрал руки.
Даррел приложил инъектор к той самой венке и впрыснул. Хаген ахнул и вздрогнул всем телом, по коже его пошли крупные мурашки, соски съежились, а член окончательно встал.
— Все нормально? — спросил Даррел и еще раз потрогал место инъекции.
Хаген судорожно вздохнул и втянул живот:
— И... и нечего меня лапать.
— Тоже мне целка, — заржал Даррел и с размаху шлепнул его по ягодице: — Одевайся уже, хватит тут мне своими прелестями трясти.
Хаген возмущенно сверкнул глазами, и Даррел поспешно смылся в ванную от греха подальше. Зря он заставил мальчишку раздеться, только себе хуже сделал. И вообще, что за нелепый асоциальный порыв к унижению зависимого от него человека. Нормальные люди так не поступают, только неполноценные вроде него. Даррел прислонился лбом к стене, расстегнул ширинку и едва не застонал от облегчения, наконец-то прикоснувшись к болезненно уже ноющему члену.
— Завтра с утра выпишут наших маток, — сказал он, выходя из душевой. — А днем улетаем.
— Отлично, — оживился развалившийся на диване Хаген, — а что будем сегодня делать?
— Ты будешь изучать документацию по колонии. Больше всего нам сейчас нужен специалист по системам ассенизации и исследователь в пищеблок. У тебя богатый выбор.
— А еда? Я голодный, как стадо динозавров после этого Института, — улыбнулся Хаген и противным голосом передразнил: — Сбалансированная белковая кашица с ванильно-коричными добавками, дорогой, это очень вкусно.
Даррел снова засмеялся:
— Да, надо поесть хорошего земного мяса.
***
Всю ночь Хаген спал урывками, ворочался и лениво подрачивал прямо на диванчике. И сон ему приснился идиотский — как будто Даррел трахает его, поставив раком, и поддерживает руками за раздувшийся живот. "Там сидит наш с Генрихом малыш", — говорит Даррел и сжимает руки сильнее, от этого Хагену хочется умереть. Он кричит и пытается сбросить Даррела с себя, и просыпается с мокрыми от спермы трусами.
Хаген отдышался и вытерся простыней. Надо как-то отвлечься, подумать о системе ассенизации, например, или о пищеблоке. Как-никак, это его будущее место работы. Он-то уже размечтался об изучении инопланетной фауны, экспедициях всяких, а придется копаться в дерьме. Но лучше уж так, чем ходить с пузом и подставляться счастливым "папашам". Ведь маток дерут с утра до вечера, пока они вынашивают потомство, а они от этого только счастливы. Хаген выругался и прижал ладонь к паху — член у него опять стоял.
— Заткнись уже и дай поспать, — крикнул Даррел из спальни.
— Мне кошмар приснился, — пожаловался Хаген, откидываясь на подушку. Она была неудобной — слишком плоской и вдобавок пропитанной потом.
Когда он был маленьким, ему часто снились кошмары, и Грегори, папин партнер, разрешал приходить к ним ночью в постель. Но после того как Хаген подрос и понял правду о них, он перестал это делать. Оказалось, что Грегори не был полноценным партнером, он был маткой, да еще и бракованным. После нескольких циклов размножения симбионт в нем частично перестал функционировать, как раз после рождения Хагена, и папа привел Грегори в их дом и оформил опеку над ним. Хаген не понимал, зачем жить с безмозглым маткой, ведь папа такой красивый и умный, можно же было построить отношения с кем-то вроде Даррела. Или хотя бы извлечь симбионта из Грегори, чтобы тот перестал тупить и обдрачивать папину обувь.
Иногда Хаген представлял, что симбионт в Грегори — легендарный "мутант", полуразумный и агрессивный, и поэтому человеческие зародыши не могут прижиться в нем. Сведений об этих мутантах было ничтожно мало, в основном слухи и анекдоты про откушенный прямо в заднице член. Человечество имело с "мутантами" несколько контактов, и в университете они изучали этот подвид полсеместра. В анатомичке у них даже хранились останки симбионта и его жертвы. Хаген как-то в шутку поинтересовался у отца, не боится ли тот злобного зубастого симбионта, и получил такую затрещину, что еле устоял на ногах. Больше отец его не бил никогда.
— Ты что, ревешь там? — Даррел прошел мимо него и хлопнул дверью уборной.
— Это от инъекции, — Хаген потрогал лицо — мокрое, и сказал уже тише: — Мозги через жопу вытекают.
Утром Даррел с намеком помахал инъектором, и Хаген послушно разделся и уселся перед ним, прикрывая пах. Даррел сосредоточенно прощупывал его вены, выбирая место для укола. Хаген вцепился в одеяло, закусив губу. Прикосновения казались ему почти нежными.
— Давай уже, пофиг куда.
— Зачем они тебя истыкали всего, — задумчиво сказал Даррел и потрогал его под коленом.
— Я вырывался потому что, даже фиксированный, — похвастался Хаген и поспешно добавил: — Но тебя буду слушаться, обещаю.
Даррел усмехнулся и прижал инъектор к его ноге:
— Готов?
Хаген кивнул и закрыл глаза. То, что казалось таким естественным в Институте, теперь выглядело дико. Этот непроходящий стояк, когда он голый сидит перед другом покойного отца, а тот его лапает. А ведь мог бы и трахнуть, и Хагену пришлось бы подчиниться, лишь бы не возвращаться в Институт. Он почувствовал укол под коленом и мгновенно расползающийся по телу жар.
— Мне плохо, Даррел.
— Помоги себе сам, — заржал Даррел и ушел в ванную, оттолкнув его.
У него в колонии есть постоянный партнер, подумал Хаген. Ну конечно есть, ведь Даррел такой привлекательный, с крепкой задницей и сильными руками. И волосы на руках и ногах не удаляет, наверное, у них там, на Хирвизе, все мохнатые. Хаген сплюнул в ладонь и потянулся к члену.
Через несколько часов они прибыли в космопорт. Хаген стоял, пошатываясь, перед таможенным пропускным пунктом. В ушах тонко и противно звенело, как всегда в первые часы после введения экстракта симбионтов.
Даррел оформлял документы на пятерых маток, предназначенных для колонии Хирвиз, и о чем-то мило беседовал с таможенником, а матки в ярких обтягивающих комбинезонах толпились рядом. Со своими милыми улыбчивыми лицами они были похожи на больших детей. Хаген просунул руку под пестрый шарфик — почесать шею под ошейником. Этот шарфик Даррел забрал у одного из маток и намотал на Хагена, "чтобы не пугать добропорядочных граждан".
Слэш, НЦ-17, предполагается миди
Статус: в процессе
Жанр и теги: юст, фантастика, приключения, романс, ХЭ.
Авторы: ankh976 и Le Baiser Du Dragon
Саммари: Мир без женщин. Юного студента-оппозиционера приговаривают к участи быть безмозглым озабоченным инкубатором. Но его выручает старый друг семьи и увозит на другую планету.
читать дальше— А куда мы едем, дядя Даррел? — спросил Хаген уже в флаере. — В космопорт, да?
— Дядя? — усмехнулся Даррел. — Может, будешь меня называть просто папочка?
— Папа же умер... — растерянно прошептал Хаген. — И он никогда не говорил мне, кто мой второй отец.
— А... извини, — Даррел привычно сделал вид, что сожалеет о сорвавшейся бестактности.
Он и правда всегда сожалел — о том, что догадывался про свои ляпы только по реакции собеседника. Но ведь с Хагеном, наверное, можно не напрягаться, он же позволял себе ослабить контроль со своими подчиненными. А Хаген теперь и есть подчиненный. И он никуда не денется следующие двадцать лет.
— Обращайся ко мне просто по имени, — сказал он.
Хаген кивнул и поерзал, его полувозбужденный член четко выделялся под одеждой. А еще Даррел прекрасно помнил, что нижнего белья у Хагена не было. И что его руки, ягодицы и пах испещрены круглыми синячками от инъекций и маленькими шрамами от неудачных приживлений. Почему-то вид измученного врачами Хагена возбуждал Даррела как подростка, как двадцать лет назад возбуждал его Генрих. Или даже сильнее. Хорошо, что Даррел додумался надеть выходной китель. Был бы в повседневном комбинезоне — все бы увидели стояк под узкими брюками.
— А ты не знаешь, кто был мой второй отец? — спросил Хаген и заглянул ему в лицо со странным выражением.
— Генрих никому не говорил, — уклонился от ответа Даррел.
Из личного дела Хагена он узнал, что давным-давно Генрих совершил ужасно неэтичный поступок: завел ребенка без постоянного партнера, только из своего генетического материала. Практически клонировал. Почему-то Даррелу не хотелось рассказывать об этом.
Они приземлились на крыше отеля и спустились в холл. Там, как всегда, на стенах были развешаны недоразвитые творения инкубаторских из братств саморазвития. После начальной школы все, кто не попадал в среднюю, отправлялись в профессиональные училища, где большую часть времени проводили в творческих и спортивных кружках. Государство так трепетно заботилось, чтоб все члены общества жили "полной, насыщенной и интересной жизнью", даже те, кто был неспособен самореализовываться в своем истинном призвании.
Даррел остановился у одной из инсталляций и некоторое время пытался ее постичь. Вокруг них мгновенно образовался круг пустоты: посетители шарахались, нервно оглядываясь на серый арестантский комбинезон Хагена.
Хаген стоял рядом, неподвижным взглядом уставившись в стену, и на щеках его выступили красные пятна.
— Пойдем, — процедил Даррел, подавив в себе приступ враждебности к человечеству: на мгновение он почувствовал себя снова в первом классе средней школы. И все эти взгляды из-за круга пустоты — презрительные, удивленные, завистливые, брезгливые, непонимающие, ненавидящие...
— Снимай комбинезон, — сказал он в номере и достал свой рабочий, — наденешь этот.
Хаген кивнул, взяв одежду, потеребил застежку под горлом и попытался смыться в ванную.
— Куда? Здесь переодевайся, — Даррел стиснул ручку контейнера с экстрактом симбионтов, которым его снабдили в Институте. — Тебе, кстати, надо инъекцию сделать.
— А может не надо? — сказал Хаген. — У меня от этих инъекций голова как ватная становится.
Даррел нахмурился. Черт, ведь действительно, зачем ему обдолбанный специалист в колонии. Надо будет прекратить его колоть, как только они покинут Землю.
— Посмотрим на твое поведение.
— Я не буду ничего противозаконного творить, правда.
Даррел промолчал, и Хаген принялся раздеваться, снова заливаясь краской, как тогда, в кабинете куратора. Даррел стиснул зубы, ощущая, что его яйца готовы лопнуть. Хаген казался таким беззащитным в этом своем ошейнике и с синяками.
Даррел достал инъектор и пальцем провел по исколотым венам на левой руке Хагена. Потом нашел венку в паху на сгибе бедра и осторожно прикоснулся. Хаген дернулся и прикрыл руками налившийся член.
— Даррел, что ты...
— А ну не дергайся и руки убери, — хрипло сказал Даррел и решил слегка припугнуть мальчишку, чтоб не вздумал выкидывать свои неблагонадежные штучки: — Не будешь слушаться — можешь сразу в Институт возвращаться, мне проблемы не нужны.
— Я буду, — опустил закусил губу Хаген и убрал руки.
Даррел приложил инъектор к той самой венке и впрыснул. Хаген ахнул и вздрогнул всем телом, по коже его пошли крупные мурашки, соски съежились, а член окончательно встал.
— Все нормально? — спросил Даррел и еще раз потрогал место инъекции.
Хаген судорожно вздохнул и втянул живот:
— И... и нечего меня лапать.
— Тоже мне целка, — заржал Даррел и с размаху шлепнул его по ягодице: — Одевайся уже, хватит тут мне своими прелестями трясти.
Хаген возмущенно сверкнул глазами, и Даррел поспешно смылся в ванную от греха подальше. Зря он заставил мальчишку раздеться, только себе хуже сделал. И вообще, что за нелепый асоциальный порыв к унижению зависимого от него человека. Нормальные люди так не поступают, только неполноценные вроде него. Даррел прислонился лбом к стене, расстегнул ширинку и едва не застонал от облегчения, наконец-то прикоснувшись к болезненно уже ноющему члену.
— Завтра с утра выпишут наших маток, — сказал он, выходя из душевой. — А днем улетаем.
— Отлично, — оживился развалившийся на диване Хаген, — а что будем сегодня делать?
— Ты будешь изучать документацию по колонии. Больше всего нам сейчас нужен специалист по системам ассенизации и исследователь в пищеблок. У тебя богатый выбор.
— А еда? Я голодный, как стадо динозавров после этого Института, — улыбнулся Хаген и противным голосом передразнил: — Сбалансированная белковая кашица с ванильно-коричными добавками, дорогой, это очень вкусно.
Даррел снова засмеялся:
— Да, надо поесть хорошего земного мяса.
***
Всю ночь Хаген спал урывками, ворочался и лениво подрачивал прямо на диванчике. И сон ему приснился идиотский — как будто Даррел трахает его, поставив раком, и поддерживает руками за раздувшийся живот. "Там сидит наш с Генрихом малыш", — говорит Даррел и сжимает руки сильнее, от этого Хагену хочется умереть. Он кричит и пытается сбросить Даррела с себя, и просыпается с мокрыми от спермы трусами.
Хаген отдышался и вытерся простыней. Надо как-то отвлечься, подумать о системе ассенизации, например, или о пищеблоке. Как-никак, это его будущее место работы. Он-то уже размечтался об изучении инопланетной фауны, экспедициях всяких, а придется копаться в дерьме. Но лучше уж так, чем ходить с пузом и подставляться счастливым "папашам". Ведь маток дерут с утра до вечера, пока они вынашивают потомство, а они от этого только счастливы. Хаген выругался и прижал ладонь к паху — член у него опять стоял.
— Заткнись уже и дай поспать, — крикнул Даррел из спальни.
— Мне кошмар приснился, — пожаловался Хаген, откидываясь на подушку. Она была неудобной — слишком плоской и вдобавок пропитанной потом.
Когда он был маленьким, ему часто снились кошмары, и Грегори, папин партнер, разрешал приходить к ним ночью в постель. Но после того как Хаген подрос и понял правду о них, он перестал это делать. Оказалось, что Грегори не был полноценным партнером, он был маткой, да еще и бракованным. После нескольких циклов размножения симбионт в нем частично перестал функционировать, как раз после рождения Хагена, и папа привел Грегори в их дом и оформил опеку над ним. Хаген не понимал, зачем жить с безмозглым маткой, ведь папа такой красивый и умный, можно же было построить отношения с кем-то вроде Даррела. Или хотя бы извлечь симбионта из Грегори, чтобы тот перестал тупить и обдрачивать папину обувь.
Иногда Хаген представлял, что симбионт в Грегори — легендарный "мутант", полуразумный и агрессивный, и поэтому человеческие зародыши не могут прижиться в нем. Сведений об этих мутантах было ничтожно мало, в основном слухи и анекдоты про откушенный прямо в заднице член. Человечество имело с "мутантами" несколько контактов, и в университете они изучали этот подвид полсеместра. В анатомичке у них даже хранились останки симбионта и его жертвы. Хаген как-то в шутку поинтересовался у отца, не боится ли тот злобного зубастого симбионта, и получил такую затрещину, что еле устоял на ногах. Больше отец его не бил никогда.
— Ты что, ревешь там? — Даррел прошел мимо него и хлопнул дверью уборной.
— Это от инъекции, — Хаген потрогал лицо — мокрое, и сказал уже тише: — Мозги через жопу вытекают.
Утром Даррел с намеком помахал инъектором, и Хаген послушно разделся и уселся перед ним, прикрывая пах. Даррел сосредоточенно прощупывал его вены, выбирая место для укола. Хаген вцепился в одеяло, закусив губу. Прикосновения казались ему почти нежными.
— Давай уже, пофиг куда.
— Зачем они тебя истыкали всего, — задумчиво сказал Даррел и потрогал его под коленом.
— Я вырывался потому что, даже фиксированный, — похвастался Хаген и поспешно добавил: — Но тебя буду слушаться, обещаю.
Даррел усмехнулся и прижал инъектор к его ноге:
— Готов?
Хаген кивнул и закрыл глаза. То, что казалось таким естественным в Институте, теперь выглядело дико. Этот непроходящий стояк, когда он голый сидит перед другом покойного отца, а тот его лапает. А ведь мог бы и трахнуть, и Хагену пришлось бы подчиниться, лишь бы не возвращаться в Институт. Он почувствовал укол под коленом и мгновенно расползающийся по телу жар.
— Мне плохо, Даррел.
— Помоги себе сам, — заржал Даррел и ушел в ванную, оттолкнув его.
У него в колонии есть постоянный партнер, подумал Хаген. Ну конечно есть, ведь Даррел такой привлекательный, с крепкой задницей и сильными руками. И волосы на руках и ногах не удаляет, наверное, у них там, на Хирвизе, все мохнатые. Хаген сплюнул в ладонь и потянулся к члену.
Через несколько часов они прибыли в космопорт. Хаген стоял, пошатываясь, перед таможенным пропускным пунктом. В ушах тонко и противно звенело, как всегда в первые часы после введения экстракта симбионтов.
Даррел оформлял документы на пятерых маток, предназначенных для колонии Хирвиз, и о чем-то мило беседовал с таможенником, а матки в ярких обтягивающих комбинезонах толпились рядом. Со своими милыми улыбчивыми лицами они были похожи на больших детей. Хаген просунул руку под пестрый шарфик — почесать шею под ошейником. Этот шарфик Даррел забрал у одного из маток и намотал на Хагена, "чтобы не пугать добропорядочных граждан".
@темы: слэш, космос, "Инкубатор"
-
-
03.04.2013 в 13:56чегой-то Даррел на свиноеба местами смахивает.....
А Грегори Хаген почему так не любит? Тот так и остался тупой маткой даже со сломанным симбионтом? А матки к своим детям чувств никаких не испытывают что ли?
Симбионта у Хагена нет, я правильно понимаю?
-
-
03.04.2013 в 13:56Можно об этом поподробнее, please?
-
-
03.04.2013 в 14:26А Грегори Хаген почему так не любит? Тот так и остался тупой маткой даже со сломанным симбионтом? А матки к своим детям чувств никаких не испытывают что ли? Может и испытывает что, но Хаген не относился к нему, как к отцу, только как к инкубатору и грязной семейной тайне... Точнее даже и не тайне )) Небось, дети в школе ЗНАЛИ, что вместо второго папы - матка.
Симбионта у Хагена нет, я правильно понимаю? Не прижился )))
Goldhamster, Можно об этом поподробнее будет!!!
-
-
03.04.2013 в 14:32-
-
03.04.2013 в 14:45авторы, ваша фантазия неуёмна!
Может и испытывает что, но Хаген не относился к нему, как к отцу, только как к инкубатору и грязной семейной тайне... Точнее даже и не тайне )) Небось, дети в школе ЗНАЛИ, что вместо второго папы - матка.
т.е. система такая-хочешь дети-трахаешь матку, потом дите забирааешь, а сам как жил с партнером, так и живешь? А Генрих чего матку забрал-расчувствовался? А матки -совсем дебилы что ли, даже без симбионтов?
Кстати- как Генрих почти клон забахать умудрился? Сам себе оплодотворил?
-
-
03.04.2013 в 14:53примерно так
-
-
03.04.2013 в 15:02Le Baiser Du Dragon,
feoseros, т.е. система такая-хочешь дети-трахаешь матку, потом дите забирааешь, а сам как жил с партнером, так и живешь? А Генрих чего матку забрал-расчувствовался? А матки -совсем дебилы что ли, даже без симбионтов?
Маткам подсаживают генетический материал родителей, и они просто вынашивают. А Генрих только свой подсадил. Он боялся отношений и потому предпочел вечно готового и безмозглого матку )))
-
-
03.04.2013 в 16:19-
-
03.04.2013 в 17:49не пропалили хоть?
-
-
03.04.2013 в 17:58-
-
03.04.2013 в 19:00Спасибо вдвойне
-
-
03.04.2013 в 19:45Le Baiser Du Dragon, ну и картиночки у вас!
-
-
03.04.2013 в 20:11к счастью в кабинете я была одна, надеюсь админы не мониторят куда мы лазим))))
-
-
03.04.2013 в 20:13Жменька Я, пожалуйста, рады, что нравится!
Бурундух 77, мимими, спасибо!
-
-
03.04.2013 в 21:38-
-
03.04.2013 в 22:10-
-
04.04.2013 в 23:40-
-
05.04.2013 в 11:19-
-
08.04.2013 в 14:21А зачем Дарелл продолжает колоть Хагена?. Вроде как не надо ведь уже.
Со своими милыми улыбчивыми лицами они были похожи на больших детей Фу, гадость! Так вот оно - истинное лицо няшности))
-
-
08.04.2013 в 14:54Фу, гадость! Так вот оно - истинное лицо няшности))